|
— То есть это можно назвать закостеневшей ошибкой, которая задавила правильную транскрипцию. — Тут можно еще припомнить, что в языках, пользующихся латинской графикой, не расшифровываются особенности произношения того или иного народа, и фамилии и географические названия, неизвестные широкому кругу читателей, первоначально, а иногда и впоследствии читаются по правилам соответствующих языков. — Например? — В первые несколько месяцев правления Путина можно было слышать в речи англоязычных дикторов и Патин , и Пут ин , и даже Пьютайн . Французы вовремя добавили соответствующие корректировки: «ou » вместо «u » и в конце «е », — и получилось Poutine . Иначе Putin не совсем благозвучно и прилично звучало по-французски: пютэн — это путана (putain) . Известны также казусы, связанные с пренебрежением русских людей к букве «ё», к которой я испытываю всяческий пиетет. Поэтому ГорбачЁв до сих пор произносится как ГорбачЕв . Да и по-английски устоялось написание Gorbachev , с ударением на первом слоге. Хотя в любом языке есть средства для передачи в письме звука «ё»: Gorbachyov , скажем. Выбор того или иного варианта написания часто диктуется соображениями политкорректности. Когда транскрипция некоторых китайских имен и названий — взять хотя бы Мао Цзедун и Пекин — в английском была изменена с Mao Tsetung и Pekin на, соответственно, Mao Zedong и Beijing , в западном мире это не было воспринято однозначно. Причем, партии консервативного толка (республиканцы в США) дольше пользовались старым написанием, а демократы переходили на новое. Помню ещё, что некоторые англоязычные деятели президента Франции Ширака именовали Чираком (сочетание Ch по-английски читается «ч», а по-французски «ш»). — Каковы еще глобальные тренды эволюции языков? — Мы уже сказали, что английский пока ещё — number one на планете. И в начале 1990-х была иллюзия, что дело идёт к полной англификации мира. Однако нет. Посмотри: в Шанхайской организации сотрудничества какие рабочие языки? Русский и китайский. Английский там не фигурирует. А ведь в странах ШОС живет два миллиарда человек. У меня идея родилась интересная. Сейчас идет диверсификация языков в мире, но не на горизонтальном, а на вертикальном уровне. То есть в XXI веке пойдёт разделение не по языку народов, а по языку профессий. Мы до сих пор меряемся, сколько процентов населения на каком языке говорит. А на самом деле наблюдается другой глобальный процесс: всё больше различий не между национальными, языками, а между профессиональными. Сегодня русский финансист гораздо быстрее и лучше поймёт своего американского коллегу, чем русского программиста. Административный язык, финансовый, нефтегазовый, компьютерный, юридический — это и есть те самые вертикальные лингвистические пласты. Идёт фрагментация человеческой деятельности, и глобальная эрудиция сменяется компетентностью в конкретной сфере. — 27 —
|