|
Наиболее часто в научной литературе встречается использование системного подхода, который рассматривает стабильность системы как часть надсистемы. Применительно к системе национальной безопасности этот подход применим, если ее рассмотреть как подсистему политической системы государства. В этом случае понятие «стабильность» имеет широкое содержание и рассматривается как устойчивое состояние, постоянство каких-либо процессов, складывающихся под воздействием целенаправленных мер упрочения, стабилизации. То есть стабильность — это система связей между различными элементами системы, для которой характерны определенная целостность и способность эффективно реализовать возложенные на нее функции. Из приведенных определений мы видим, что стабильность — понятие поликомпонентное, чаще всего употребляется для фиксации способности осуществлять изменения в рамках своих структур. Последние тоже могут меняться, но уже в рамках иерархического соотнесения. Вместе с тем множество точек зрения по проблеме — не всегда хороший признак. В нашем случае различное отношение к проблеме стабильности во многом является следствием нечеткости понятийного аппарата. Как результат, ученые и органы управления системой национальной безопасности вкладывают в одну и ту же категорию различный, порой диаметрально противоположный смысл. Для исключения этого попытаемся дать ответ на вопрос, что понимать под стабильностью в теории национальной безопасности. Стабильность — одно из тех многих иностранных слов, которые, переселившись в русский язык, постепенно обрели тут свое значение, все дальше и дальше отходящее от оригинала. Стабилизация (от лат. stabilis — устойчивый) — приведение в устойчивое состояние; поддержание постоянства каких-либо величин равномерности, ритмичности каких-либо процессов, устойчивости свойств[120]. В современной ее интуитивной русскоязычной трактовке стабильность — не неизменность, иначе говоря, новая категория вряд ли бы прижилась. Напротив, стабильность решительно связана с динамикой, с возможностью или даже неизбежностью перемен, хотя и предполагает высокую степень их упорядоченности. Стабильность — не просто устойчивость, пишет С. Комаров, мчащийся во Вселенной мертвый метеорит куда как устойчив и при этом неизменен в своем стремительном движении. Стабильность и не простота: никто не скажет про булыжник, что тот стабилен, хотя камню явно присуща чрезвычайно высокая по меркам человеческой жизни степень постоянства[121]. Очевидно, стабильность — есть синтетическая оценка, всегда включающая явную или имплицитную характеристику трех качественно разных, но теснейшим образом взаимосвязанных групп признаков: — 47 —
|