Введение в психологию

Наблюдения показывают, что для некоторых семей характерна заведомо альтруистическая позиция по отношению к ребенку (все для детей, ничего для себя), для других эгоистическая — она встречается реже, — которая проявляется в завуалированной форме, к примеру в насильственном обучении ребенка игре на скрипке или на фортепьяно безотносительно к его способностям и при игнорировании откровенной неприязни, которую он питает к этому занятию. Престижные соображения родителей, пренебре­жение к личности ребенка свидетельствует об эгоизме родителей, какие бы высокие мотивы они себе ни приписывали.

Очевидно, что родительский эгоизм как психологическая основа воспитания в семье неприемлем, но семейный коллектив не может быть сплочен и на основе чистого альтруизма роди­телей. Ребенок, которому отец или мать «отдают себя без остат­ка», легко приучается потреблять плоды родительской жертвен­ности. В том случае, если он почему-либо оказывается даже частично ,их лишен, он выражает недовольство по поводу «эго­изма» родителей. Именно родители, которые ведут себя как убежденные альтруисты, зачастую рассматриваются их детьми как черствые эгоисты, утаивающие что-то из жизненных благ, которые дети привыкли безвозмездно употреблять лично для себя. Ребенок начинает неосознанно придерживаться иждивенческого принципа: «Эгоист — это человек, который заботится о себе больше, чем обо мне».

359

Для дружной семьи кажущаяся единственно возможной альтернатива «или эгоизм, или альтруизм» оказывается мнимой. Подлинную альтернативу как эгоизму, так и альтруизму в семье, как в любой другой группе высокого уровня развития, составляет внутригрупповая идентификация.

В семье складывается значительно более жесткая ролевая структура по сравнению с большинством малых групп. В психо­логии под ролью понимается нормативно одобряемый образец поведения, ожидаемый от каждого, кто занимает данную пози­цию. Другими словами, хочет или не хочет член семьи (отец, мать, бабушка, дедушка, сын, дочь, брат, сестра, внук), но от него ожидают поведения, соответствующего определенному образцу («исполнения роли», к примеру, матери или сына). Если они замечают отклонения от образца ее исполнения, это может вызвать осуждение. От родителей окружающие ожидают доброты и снисходительности к детям, и соответствие этим ожиданиям социально одобряется. Однако «перебор» родительской ласки и всепрощения подмечается окружающими и подвергается реши­тельному осуждению. Таким образом определяется «верхняя гра­ница» ролевых ожиданий по отношению к материнской доброте. От родителей ожидают строгости и требовательности к их детям. Однако окружающие, как правило, не одобряют излишней муштры, «дерганья» ребенка по каждому поводу, тем более осуждают любые проявления жестокости. Так устанавливается «нижняя граница» ожиданий по отношению к требовательности родителей.