Пустяки психологии. Пристрастные записки Феи-крестной

Скажи мне, кто твоя подруга...

А вот на эту тему я написала бы побольше и всерьез – когда-нибудь.

О женской дружбе сказано немало сомнительного: ей приписывается коварство, скрытые мотивы, в лучшем случае – поверхностность. Один тост про змею и черепаху чего стоит (“Укусить бы, да ведь утопит”.– “Утопить бы, да ведь укусит”.– Так выпьем же за женскую дружбу!). Не знаю, право. Мои наблюдения говорят о другом. Совсем о другом.

...Мне восемь лет, и я глубоко несчастна. Моя лучшая подруга Наташка убежала играть с чужой противной девчонкой, а меня не взяли. Глотаю горючие слезы и лелею фантазии о том, как “они пожалеют”. Мы помиримся завтра к вечеру – о, еще вечность ждать! – и будем ссориться и мириться следующие тридцать лет, оттачивая друг на друге остроумие, едко критикуя неудачные покупки и поступки друг друга и... чуть что – бросаясь на выручку. Потом Наташка окажется в Америке, ссориться и мириться нам уже не придется – только вспоминать...

Посмотрите на любой школьный двор: мальчишки лет семи-девяти что-то вместе делают (строят, ломают, перепрыгивают), а девчонки тоже по-своему резвятся, но при этом вовсю “выясняют отношения”. Секретничают, хихикают, сбиваются в группки и гораздо больше общаются. Опыт установления и развития отношений, ревности, обид и прощений, насмешек и утешений – вот его первые наброски. Мальчики учатся достигать, девочки – относиться. Это надолго. Может быть, навсегда.

...Им по тринадцать. Появилась настороженность: им уже дали понять, что внимание мальчиков – это то, за что следует конкурировать. Они по-прежнему сбиваются в стайки, но уже не для игры в классики: это маленькие оборонительно-наступательные отряды для вылазок на “индейскую территорию” отношений между полами. Вместе безопасней. Неуверенность скрывается за громким хохотом. Критика убийственна. Оценки предельно жест­ки: “она же полная дура, о чем с ней можно разговаривать?”

(Между прочим, речь обычно не идет о житейской глупости или учебе; скорее, имеется в виду непонимание “правил игры” компании, двора или класса. Социальных условностей, если угодно.)

Очень важным становится, кто о ком и что сказал. У отношений появляется “лицо” и “изнанка”: девочке-подростку, которая “не полная дура”, интуитивно становится ясно, при ком и как себя вести, что и кому говорить. И где-то в глубине – отчаянная потребность в слушателе, в искреннем и безоглядном доверии... Кому можно “сказать все” в тринадцать или пятнадцать? Лучшей подруге, и только ей.