Теории личности

Простота или, как иногда говорят, экономность, также имеет значение, но лишь вслед за широтой и верифицируемостью. Она обретает важность лишь в ситуации, когда две теории порождают одни и те же следствия. Если две теории различаются по тем следствиям, которые можно сделать относительно одних и тех же эмпирических событий, выбор теории должен основываться на различии этих положений в плане верифицируемости. Таким образом, лишь в случае тавтологии – две теории приходят к одним и тем же выводам, исходя из различных оснований, – простота обретает важность. В науке такое встречается нечасто, а в психологии, насколько нам известно, не встречалось ни разу. Следовательно, простота как противоположность сложности является скорее личной ценностью теоретика, нежели непременным атрибутом теории.

Еще одна функция теории заключается в том, чтобы уберечь наблюдателя от ослепления многообразием побочных или частных явлений. Теория предоставляет своего рода шоры, позволяющие не беспокоиться обо всех аспектах изучаемых явлений. Для неискушенного наблюдателя каждое достаточно сложное поведенческое явление предполагает бесчисленное множество способов анализа и описания – и это действительно так. Теория позволяет наблюдателю систематически и действенно абстрагироваться от естественной сложности. Человек абстрагируется и упрощает независимо от использования теории, но если он не руководствуется ясной теорией, то принципы, определяющие его подход, будут скрыты в имплицитных допущениях и позициях, неведомых ему самому. Теория ограничивает пользователя рядом более или менее определенных параметров, величин, переменных, обладающих принципиальной важностью. С точки зрения данной проблемы остальные аспекты ситуации могут быть в той или иной степени проигнорированы. Полезная теория обозначит четкие инструкции относительно того, какого рода данные следует собирать в связи с данной проблемой. Соответственно, можно ожидать, что люди, занимающие решительно различные теоретические позиции, могут изучать одно и то же явление, обнаруживая в своих наблюдениях немного сходства.

В последние годы значительное число психологов приняли теоретические положения и терминологию Томаса Куна (Kuhn, 1962), который в своей увлекательной монографии выразил мнение, что движение науки может быть точно показано как серия революционных шагов, каждый из которых сопровождается характерной доминирующей парадигмой. По Куну, каждая область существует как "расползающаяся", не координированная, в которой развиваются отдельные исследовательские линии и теоретические идеи, сохраняющие свою самостоятельную и соревновательную позицию, пока конкретная система идей не примет статус парадигмы. По его мысли, парадигма служит тому, чтобы: