Становление личности

Есть и второе утверждение, в отношении которого, я надеюсь, мы можем до­стичь столь же быстрого согласия. Методологи говорят нам, что мы никогда не мо­жем наблюдать непосредственно мотивы, черты или любые подобные единицы. Мы согласны. Они говорят нам, что любая единица, которую мы открываем, — это толь-

5 American Psychologist 1957 №12 Р 51

Какие единииы нам использовать? 49

ко «гипотетический конструкт» или «промежуточная переменная». И в этом они тоже правы, хотя со своей стороны я голосую за «гипотетический конструкт» — понятие, подразумевающее (как считают Мак-Коркодейл и Мел6), что единицы, которые мы ищем, реально существуют, хотя и невидимы. Методологи к тому же говорят нам, что мы должны обладать корректными и воспроизводимыми операциями для уста­новления единиц, которые мы выбрали; мы не можем пробудить их к жизни простым называнием их по имени, как это делали сторонники инстинктов поколение или два назад. И с этим мы согласны. На самом деле, мы разумно принимаем все предостере­жения и предупреждения современной методологии, за исключением того, что от избытка рвения все единицы объявляются выдуманными, применимыми лишь в кон­кретной деятельности исследователей.

Третье утверждение задержит нас дольше, ибо оно оказывается самым боль­шим камнем преткновения в нашем поиске объективно существующих структур. Я имею в виду несомненную изменчивость поведения человека от ситуации к ситуации. Открытые в лабораторных условиях мотивационные единицы часто испаряются, ког­да субъект переходит из лаборатории в свой офис, гольф-клуб, дом. На самом деле, его поведение в этих знакомых условиях может часто оказываться противоречивым. Факт ситуационной изменчивости поведения привел многих социологов к убежде­нию, что любой поиск устойчивой личности с конкретными мотивами и чертами обречен на неудачу.

Недавно я был на конференции психологов, работающих над проблемой «меж­личностного восприятия»7. На этой конференции много говорилось о восприятии, но мало о людях — объекте восприятия. Причина, я думаю, в том, что участники остро осознавали хамелеоноподобные изменения, отличающие человека при пере­ходе из одной ситуации в другую. Они гораздо больше предпочитали изучать вос­приятие человека в ситуации, и таким образом обходили вопрос о том, на что ре­ально похож человек. Не только индивид варьирует свое поведение, но и на наше восприятие его сильно влияют наши субъективные установки, наша симпатия к нему, отсутствие духовной близости к нему или его степень сходства с нами. Следо­вательно, сам воспринимающий является главным источником изменений; ситуа­ция, в которой действует человек-объект, может быть еще одним источником изме­нений, а фиксированные черты и мотивы человека-объекта являются фактором лишь второстепенным.