|
324 Однако 50-60-е годы в основном все же характеризуются более абстрактно-теоретическим рассмотрением проблем личности. Конец 60-х годов знаменовался дискуссией по проблеме личности, в основном концентрировавшейся вокруг теоретических проблем ее структуры. 80-90-е годы представлены двумя основными направлениями. Первым предпринимаются попытки рассмотреть личность как целое — систему, включенную в общественные отношения, общение (Б.Ф.Ломов, А.А.Бодалев и др.), как развивающуюся систему (Л.И.Анцыферова), как включенную в отношения коллектива (концепция деятельностного опосредования межличностных отношений А.В.Петровского и личностных «вкладов» в другого человека В.А.Петровского). Второе направление (в основном теоретическое)-это, напротив, изучение отдельных личностных образований: способностей, эмоций, мотивов, воли, самосознания, потребностей. Учениками и продолжателями Рубинштейна разрабатывается концепция зонного (с учетом актуального и потенциального характера) строения системы мотивации [22, 23, 24]. В ряде работ раскрываются механизмы духовных, эстетических, нравственных потребностей (Г.С.Тарасов, Л.И.Анцыферова, И.А.Джидарьян) и дискутируется вопрос о самой природе потребностей (П.В.Симонов и др.). Однако эта проблема по-прежнему остается наименее разработанной областью психологии личности, поскольку именно здесь скрыт механизм ее активности, ее «Я» [30, 109, 110]. Разрабатывается теория самосознания (В.В.Столин, И.И.Чесно-кова). Проводится теоретический анализ эмоций (В.К.Вилюнас), соотношения эмоций и чувств (Б.Д.Додонов), предлагаются теоретическая типология переживаний (Ф.Е.Василюк) и эмпирическая типология эмоций (А.Е.Олыпанникова). 80-90-е годы также характеризуются теоретической и эмпирической разработкой одной из труднейших проблем: соотношения личности, субъекта, индивида (как природного уровня организации) и индивидуальности, причем, категория субъекта усилиями школы Рубинштейна приобретает все большее значение. Сложность проблемы, во-первых, заключалась в том, что понятие индивида употреблялось в нескольких — по крайней мере трех — значениях без их четкой дифференциации. В первом (близком психологии) социально-философском контексте (и, прежде всего, у Маркса) оно обозначает общественного индивида, употребляется для раскрытия социальной сущности лично- 325 сти как совокупности общественных отношений (последнее становится наиболее общепринятым определением личности). Но тем самым оно не раскрывает ее сущность, так как одновременно понятием «индивид» в философии обозначается любое, отдельное и, главное, единичное явление, даже особь, а не сущность. Однако, оно употребляется в психологии в триаде — «общее, особенное, единичное» т. е. оказывается неспецифическим для психологии понятием. Далее, в самой психологии — все более и более — понятие индивида используется для обозначения именно биологической, а не социальной природы человека (тогда понятие «личность» — для определения социальной); возникает явное противоречие двух значений понятия «индивид», биологического и социального. Также в упомянутых спорах о личности отнюдь не все предлагают включать индивидный уровень в структуру личности, некоторые предпочитают связывать ее определение именно с социальной детерминацией. — 265 —
|