Психология человека в современном мире 2009. Том 6

Важное в раскрытии ТФОС - изучение переживания и понима­ния человеком «образного послания». Поскольку образный опыт выражает субъективное и отражает объективное, образ предстает перед исследователем как событие внутреннего мира, переживаемое и понимаемое человеком как некая сущность. Такая постановка проб­лемы позволяет выйти на онтологический статус ОСЧ - на понимание любого ее элемента как имеющего самоценностное бытие. В этой связи нас не может не интересовать бытийный статус реальности, открывающейся в религиозно-мистическом опыте. Проблема предпо­лагает осмысление каналов метафизического влияния «невидимого духовного мира» на человека. В практическом плане понятна актуаль­ность соотнесения точек зрения, подчеркивающих позитивную роль образов в духовном опыте, с воззрениями, говорящими об опасностях, поджидающих «любопытствующего визионавта».

ПХПЗ говорит о способности человека отражать «горние прооб­разы» - ОСЧ при определенных условиях может становиться особым восприятием невидимого духовного мира, духовной перцепцией ме­тафизической реальности. В святоотеческой традиции мы находим образы явления «посланцев горнего мира» для охранения, преду­преждения, совета, разъяснения, укрепления людей. Мы встречаемся с образами сокрытых икон и святых источников, с описаниями «лову­шек» на духовном пути, материальными свидетельствами «небесных посещений». С другой стороны, ПХПЗ осторожно относится к образам, и особенно к роли ОСЧ в религиозном опыте. На фоне неизжитых страстей и под действием ОМФ образы могут стать проводниками разрушительных влияний, источником духовно-душевно-телесной патологии.

Значимый аспект рассматриваемой в статье темы - психология сновидений. В снах могут встречаться «дольний» и «горний» мир (о. Павел Флоренский). Надо учитывать и «небесные послания» во сне -информирование, предупреждение и пр. Однако признание таких возможностей делается с учетом феномена прельщения. ПХПЗ пре­дупреждает об опасности «принятия в себя» демонического образа, но при этом указывается на грань, отделяющую эту возможность от варианта, при котором «бегство из ночного кошмара» лишает человека возможности проработать что-то важное в себе.

Отметим и то, что содержание образов в рамках ПХПЗ корректи­рует картину посмертной реальности на опыте клинической смерти, спиритизма, оккультных практик.

Духовно-нравственные аспекты связи ОСЧ с ИОР очевидны и при рассмотрении ОСЧ как инструмента, помогающего находить скрытые измерения внутреннего мира. ПХПЗ определяет рамки ис­пользования ОСЧ в личностном развитии: образы выступают и помо­щью на путях самопознания, и «подводными камнями». Подчеркнем значимость теоретико-методологических вопросов практической работы с ОСЧ с нравственных и мировоззренческих позиций (Гос­тев, 1998, 2007). В работе с ОСЧ следует особо учитывать изменен­ные состояния сознания. Психологией недостаточно понимается, что в этих состояниях человек включен в еще не осмысленное наукой взаимодействие с метафизической реальностью невидимого духов­ного мира.