§ 1. Несоблюдаемые нормы Наиболее общей и универсальной системой социально заданных правил научной деятельности являются ее нормы, описанные Р. Мертоном - объективность, универсализм, организованный скептицизм, незаинтересованность и коммунизм (Merton, 1973)'. И хотя последний термин, равно как и остальные, употребляется Мертоном не в политическом смысле слова, оценивая эти нормы, трудно удержаться от идеологических ассоциаций и, в частности, от впечатления, что "такая наука - это, скорее, коммунистическое (а не капиталистическое) поведение" (Mahoney, 1976, р. 71-72). Возможны два невзаимоисключающих варианта соблюдения этих норм: во-первых, их внутреннее принятие, интериоризация учеными, во-вторых, соблюдение под внешним давлением, - такое же отношение к ним, какое Остап Бендер имел к уголовному кодексу, который он чтил, не разделяя соответствующей морали. Интериоризация норм науки означает выработку соответствующих личностных качеств ученых. Образ, складывающийся из этих качеств, М. Махони называет "сказочным", а также "карикатурным" (там же, р. 129), подчеркивая, что существо, соответствующее данному образу, выглядело бы как представитель нового биологического вида - Homo Scientus. Основные атрибуты фантастического Homo Scientus таковы: 1) высокий интеллект, часто отождествляемый с высоким уровнем творческой одаренности; 2) полная уверенность во всесилии логического мышления и умение его осуществлять; 3) совершенные навыки экспериментирования, обеспечивающие оптимальный отбор надежных данных; ' Эти нормы конституируют мораль науки, которая в целом выражает мораль современного общества, но имеет и свои особенности. Б. Барбер пишет о том, что мораль науки отличается от общей морали либерального общества, во-первых, тем, что здесь не действует понятие частной собственности - научное знание принадлежит всем, во-вторых, требованием незаинтересованности ученого и его ориентацией на других, а не на себя самого (Barber, 1952). 270 4) объективность и эмоциональная нейтральность, лояльность только по отношению к истине; 5) гибкость, заключающаяся в постоянной готовности изменить свое мнение (под влиянием фактов. - А. 70.); 6) скромность и личная незаинтересованность в славе и признании; 7) коллективизм, проявляющийся в готовности делиться знанием и вступать в кооперативные отношения с коллегами; 8) отсутствие категоричных суждений в тех случаях, когда факты недостаточны или неоднозначны (там же, р. 4). Ученый, обладающий всеми этими качествами, по мнению М. Махони, больше напоминает святого, чем земное существо, и является мифическим персонажем'. С ним солидарна А. Роу, по мнению которой, субъект, скрупулезно соблюдающий основные нормы науки, выглядел бы как "рациональный автомат" (Roe, 1953, р. 230). А Б. Эйдюсон пишет, что если бы "сказочный" образ соответствовал действительности, "ученые были бы крайне мазохистичными, самоотрицающими людьми, напоминающими мучеников" (Eiduson, 1962, р. 108). — 228 —
|