|
Нечто аналогичное происходит с актером, чувствующим образ, роль, которую он играет, изнутри. Иначе обстоит дело у музыканта. М. Ростропович рассказывал журналисту о двух своих портретах с виолончелью, выполненных Дали и Гликманом: «Так, у Дали мы вдвоем с виолончелью, я держу, все отлично. А у Гликмана — я есть, а виолончель стала таким красным пятном у меня на животе, вроде вскрытой брюшины. И в самом деле, я ощущаю ее теперь так, как, видимо, певец ощущает свои голосовые связки... Она перестала быть инструментом» (Чернов В., 1994. С. 12). Этот пример не уникальный, но он превосходно описан мастером. М. Мерло-Понти назвал бы это инкрустацией инструмента в тело человека. Подобное возможно лишь в том случае, если человек одухотворяет предмет, вкладывает в него и в действие с ним свою душу или хотя бы ее частицу. Справедливо и обратное. В случае Ростроповича мастер вобрал в себя через виолончель часть души ее создателя Страдивари. Инструменты, орудия, таким образом, могут выступать не только как продолжение или усиление органов человеческого тела, но и как продолжение души. Звучащая виолончель представляет собой продолжение душ Страдивари и Ростроповича. Г. Гейне говорил о том, что выдающиеся пианисты достигают такого уровня мастерства, что «рояль исчезает, остается одна музыка». Происходит двусторонний процесс. Вещи инкрустируются в плоть человеческого тела, распространяя последнее в мир, а сам человек, по мысли М. М. Бахтина, инкарнируется (воплощается) в мир, становится участным в бытии. Понятие «тело» не только расширилось, но и дифференцировалось. Несомненный и весомый вклад в новую трактовку тела внесла французская школа психоанализа Ж. Лакана. В соответствии с взглядами ее основателя различают три регистра тела: — тело воображаемое, связанное с тем образом тела, каким его схватывает зеркало; — тело символическое или символический корпус; — тело реальное, понимаемое как блаженство тела (см.: Брока Р., 1994). Рассмотрим подробнее лишь один, наиболее важный в настоящем контексте регистр тела — символическое тело. С точки зрения М. К. Мамардашвили, в него входит тело человеческих желаний, мотивов деятельности. Другими словами, будучи символическим, оно и предметно. В его создании участвуют, видимо, биодинамическая ткань движений и действий, чувственная ткань образа, эмоциональная ткань желаний. Символическое тело может расширяться беспредельно. Примеры напрашиваются сами собой: «Государство — это Я», «Наука — это Я» и т. д. Такое в истории случалось неоднократно. Задолго до возникновения психоанализа. Да и сам З. Фрейд был склонен идентифицировать психоанализ с собой, считал его собственным символическим телом, не допускал в него постороннего вмешательства, никаких инородных тел. Он противодействовал любым формам реорганизации и переструктурирования созданного им символического тела. Если воспользоваться терминологией Фрейда, он не допускал не только кастрации символического тела, но даже динамического переструктурирования его образа, к чему призывали многие талантливые ученики и последователи. Фрейд отторгал не только их предложения, но и самих авторов этих предложений. В жизни имеется много случаев, когда после кастрации остается фантом утраченной части символического тела. Фантом символического — 276 —
|