Собрание сочинений в 6 томах. Том 2. Проблемы общей психологии

конца, так как она в отношении свой психологической природы субъективна, не осознается еще как внутренняя речь и не выделя­ется ребенком из речи для других. И в объективном отношении эта речь представляет собой отдифференцированную от социаль­ной речи функцию, но снова не до конца, так как она может функционировать только в ситуации, делающей социальную речь возможной. Таким образом, с субъективной и объективной сторон эта речь представляет собой смешанную, переходную форму от речи для других к речи для себя, причем — ив этом заключается основная закономерность развития внутренней ре­чи—речь для себя, внутренняя речь, становится внутренней больше по функции и по структуре, т. е. по своей психологиче­ской природе, чем по внешним формам проявления.

Мы, таким образом, приходим к подтверждению выдвинутого нами положения: исследование эгоцентрической речи и прояв­ляющихся в ней динамических тенденций к нарастанию одних и ослаблению других ее особенностей, характеризующих ее функциональную и структурную природу, есть ключ к изучению психологической природы внутренней речи. Мы можем теперь перейти к изложению основных результатов наших исследова­ний и к сжатой характеристике третьего из намеченных нами планов движения от мысли к слову — плана внутренней речи.

4

Изучение психологической природы внутренней речи с помо­щью того метода, который мы пытались обосновать эксперимен­тально, привело нас к убеждению: внутреннюю речь следует рассматривать не как речь минус звук, а как совершенно особую и своеобразную по строению и способу функционирования рече­вую функцию, которая именно благодаря тому, что она органи­зована совершенно иначе, чем внешняя речь, находится с этой последней в неразрывном динамическом единстве переходов из одного плана в другой. Первая и главнейшая особенность внут­ренней речи — ее совершенно особый синтаксис. Изучая синтак­сис внутренней речи в эгоцентрической речи ребенка, мы подме­тили существенную особенность, которая обнаруживает несом­ненную динамическую тенденцию нарастания по мере развития эгоцентрической речи. Эта особенность заключается в кажущей­ся отрывочности, фрагментарности, сокращенное™ внутренней речи по сравнению с внешней.

В сущности говоря, это наблюдение не ново. Все, кто внима­тельно изучал внутреннюю речь даже с бихевиористской точ­ки зрения, как Д. Уотсон, останавливались на этой особенности как на ее центральной, характерной черте. Только авторы, сво­дящие внутреннюю речь к воспроизведению в образах памяти