|
Лечил я его, как обычно лечу фобии, когда установка, мобилизующая силы для поведения, устраняющего болезненное состояние, создана тяжестью самого состояния. Свои возможности он проверял и в повседневной жизни, и в наших двухдневных походах, очень нелегких для убежденного в своей физической несостоятельности. Анекдотическая трагикомичность этой истории не в картине болезни пациента и не в процессе лечения, а в ее концовке. Когда молодой человек уже чувствовал себя здоровым и ему предстояло в отпуск ехать в свое село, он снова вспомнил о злосчастной тетке, о “порче” и заволновался по поводу того, “как она на него подействует?”. По моему представлению тетка должна была быть еще более впечатлительной, чем племянник. Но будучи изначально робкой, желая чувствовать хоть чью-нибудь нужду в ней, она вольно или невольно пугала его своей властной манерой демонстрировать передним свою значительность. В моем представлении эта всегда одинокая женщина, невежеством окружающих обреченная на роль всех пугающей “бабки”, тем же боящимся ее столько раз помогавшая и травами и “заговором” (умелым внушением), непременно суеверная, под давлением всеобщей подозрительности, вероятно, и впрямь поверила в свою причастность к потусторонним силам и к болезни племянника. Я предполагал, что любое отклонение в поведении племянника от многолетне сложившегося, привычного стиля общения с ней ее обескуражит. Любое изменение, встревожив, лишит ее подавляющей племянника неуязвимости. Предполагал, что любое проявление замешательства тетки, любое самое малозаметное, ну хоть чуточное проявление смущения, любая необычность в ее поведении, которую племянник сумеет вызвать сам, например, своим, прежде ему несвойственным, неожиданным же поступком, вселит в него уверенность, что теперь она перед ним спасовала, “силу потеряла”, и разрушит его полубредовую убежденность в фатальном влиянии на него ее “колдовства”, !"порчи”. Кроме того я знал, что, сделав тетке что-нибудь приятное, он и ее растрогает, и сам к ней станет лучше относиться. А значит меньше бояться. Ничего не объясняя, я попросил его купить букет цветов п любой “гостинец”. По приезде в деревню, никуда не заходя, к первой прийти к тетке. Поздороваться, сказать, что вылечился, отдать ей гостинец и цветы, а если она откажется, “забыть” принесенное в сенях, на завалинке или на скамейке у калитки. В выяснение отношений не пускаться. Дома сказать, что лечился у психотерапевта (не обмолвиться о гипнозе в таком рассказе он и сам бы не смог). Он все так и сделал. — 149 —
|