|
До 15 лет М. практически ничего не знала о половой жизни, у нее не было близких друзей ни среди девочек, ни среди мальчиков. ("Ну, разве можно было привести кого-то в нашу комнату, где бабушка все стены калом расписывала и запах стоял такой..."). Однажды зимой, когда она гостила в деревне у отца, ее сверстник, знакомый парень, совершил попытку изнасилования. Будучи выпившим, он связал ей руки, стянул рот шарфом и несколько раз пытался овладеть ею. Собственная мужская слабость приводила его в бешенство, и он с еще большим неистовством набрасывался на М., бил, угрожал утопить в проруби (для чего, ухватившись за шарф, тащил по снегу к проруби), если она проговорится кому-нибудь. В ту же ночь М., поспешно скрыв следы насилия, возвратилась в город, ни матери, ни подругам не рассказав ничего. М. училась тогда в 8-м классе. В 16 лет знакомый сосед, пригласив как-то домой "послушать магнитофон", насильно овладел ею. Боль и кровотечение были столь сильны, что пришлось вызвать "скорую". И этот факт насилия М. скрыла. Вскоре она забеременела и, в конце концов, обратилась за помощью к матери, и та через знакомых помогла сделать аборт. В 18 лет сразу после школы М. вышла замуж за этого человека, хотя и не любила его. Брак оказался неудачным и в сексуальном плане: коитус сопровождался болезненными ощущениями, напряжением внизу живота, раздражительностью. Три последующие беременности прерывались из-за нарастающего токсикоза. Приблизительно через 6 лет брак распался, а еще через два года М. сошлась со своим нынешним мужем, жизнь с которым оценивает как счастливую во всех отношениях. Однако, несмотря на обоюдное желание иметь детей, три беременности окончились неудачно. М. консультировалась в отделении вегетативной патологии Клиники нервных болезней МГМИ, прошла несколько курсов лечения в Центре охраны материнства, откуда и получила рекомендацию обратиться ко мне "за психотерапевтической поддержкой". М. живет в однокомнатной квартире с мужем, матерью и собакой, которую очень любит и балует как ребенка. Не имея специального образования, малярничала, шила, выполняла несложную секретарскую работу в разных учреждениях. Комментарий случая Сама по себе история жизни М. кажется настолько фантастической, почти неправдоподобной по насыщенности драматизмом и трагизмом, что, последовательно и связно расказанная, она могла бы быть расценена как плод чистого вымысла М. Однако эта история не столько рассказывалась, сколько реконструировалась, прорываясь сквозь "мертвые зоны" памяти, вынашивалась и рождалась отдельными фрагментами, иногда обрывками, буквально и метафорически выходя из М. вместе с тошнотой и рвотой, сопровождаясь приступами удушья и страха смерти. Их обнаружение, точнее добыча — обживание — телесное проживание — проговаривание — переадресация, составляют отдельное направление нашей совместной терапевтической работы и самостоятельной работы самой М. — 149 —
|