Неизведанное Я

* У.Р. Бион. Нападки на сопряжение // Международный журнал психоанализа. 1959. № 40. С. 308-315.

(III) И наконец, форма идентификации, которую мы должны, пожалуй, считать самой важной из всех: это просто теплые, любящие отношения между отцом и сыном, когда отец полностью разделяет либидозные потребности сына и радуется им. Правда, любовь отца к сыну никогда не бывает абсолютно безусловной, ибо то, что отец стремится научить мальчика правилам мужского поведения, чувству долга и ответственности, требуемых данной культурой, есть тоже выражение отцовской любви. Он передает сыну все, что наработано этой культурой, и его долг – учить, руководить и наставлять. Однако, поскольку он сопереживает чувствам и личности сына, он дает ему возможность развить собственные взгляды и интересы, даже подталкивает его к этому. Таким образом Супер-Эго данной культуры, представленное фигурой отца, превращается в Эго- идеал (Я-идеал), ибо его поддерживает уважение отца к Эго сына, его вера в уникальную личность сына, в его идеалы и надежды. Это, конечно, не исключает конфликтов, но все конфликты будут разрешаться с пониманием и взаимным уважением. Это поможет молодому человеку отточить чувство права на собственное мнение, на возможность быть другим и превзойти представления поколения отцов. Такие конфликты между отцами и сыновьями мы можем назвать кратким бунтом, базирующимся на твердой почве отцовской любви и гордости за своего сына.

(IV) Четвертый сценарий – это взаимоотношения идеальные на первый взгляд, однако на самом деле весьма чреватые проблемами: это абсолютная и безусловная любовь между отцом и сыном. Вместо того чтобы предстать перед сыном как пример мужественности, которому он может подражать и к которому стремится, отец полностью и без разбору подчиняется желаниям и влечениям сына; он принимает и поощряет все, не пытаясь передать сыну собственные взгляды, верования и ценности. Это до некоторой степени может сравниться с материнской любовью, но мальчик здесь лишен примера мужского поведения, мужских ценностей, мужского руководства. В этом типе отношений можно различить множество вариантов. Иногда отец пытается соперничать с женой и, стараясь завоевать любовь сына, потакает любым его желаниям, чем совершенно портит его. Мужчины этого типа часто проецируют на ребенка собственные младенческие, нарциссические фантазии и балуют его, поскольку хотели, чтобы их баловали в детстве, и все еще мечтают, чтобы их баловали во взрослом возрасте. Их собственный нарциссизм часто подавляется их женами и тем окружением, в котором они живут, поэтому они компенсируют это, проецируя его на сына. Они идентифицируются с сыном и ведут себя по отношению к нему так, как хотели бы, чтобы окружающие вели себя по отношению к ним самим, а именно – потакая и удовлетворяя его нарциссические и маниакальные влечения. Но при этом они лишают ребенка возможности научиться быть мужчиной, они не способны выполнить свой долг – научить сына чувству ответственности, сдержанности по отношению к другим, передать ему знания и навыки своей культуры. Даже если им удается научить сына определенным навыкам и умениям, привить ему потребность к знаниям, это приобретает характер самовосхваления и не дает возможности научиться взаимоотношениям с другими людьми. Многие мужчины такого типа стремятся заменить сыну мать и сами играют ее роль по отношению к ребенку. Молодые люди, воспитанные в такой семье, либо вырастают с маниакально нарциссическим складом характера, либо становятся безжалостными эгоцентриками, лишенными всякого уважения к личности другого человека; они не в состоянии терпеть или понять мнение, отличное от их собственного, окружающая их среда представляется им лишь средством для немедленного удовлетворения своих потребностей; при этом способность к отсроченному удовлетворению у них чрезвычайно снижена, и всякое противоречие вызывает у них взрыв гнева или раздражения.