Решая эти задачи, исследователь оперирует категорией психического образа. Полученный им результат, в свою очередь, мо- 37 жет произвести в этой категории сдвиг. Изучение, например, зависимости зрительной перцепции от мышечных ощущений (Ч. Белл, Г. Гельмгольц и др.) произвело сдвиг в категории образа, раскрыв факторы (детерминанты) , определяющие «нроеци-рованность» образа вовне, объяснив механизм, под действием которого субъект локализует восприятие не в нервном устройстве, где оно возникает, а во внешнем предметном мире. Изучение роли установки (Узнадзе и его школа) показало зависимость образа от психической преднастройкн. Изучение различий в функциях правого и левого полушария (Р. Спери) позволило разграничить в общей картине познания внешних объектов сенсорный образ и умственный, выяснить характер их взаимоотношений, В сознании исследователя решаемая им проблема выступает в качестве локальной, конкретной, непосредственно предметной, апостериорной, требующей эмпирического изучения. Он имеет дело с объектами, доступными экспериментальному воздействию и наблюдению. Он фиксирует и анализирует реакции нервного субстрата, сенсорные, двигательные или вербальные реакции своих испытуемых и т. д. Из этой эмпирической «руды» он извлекает данные для решения активирующей его ум исследовательской задачи. Но этот ум способен действовать только потому, что вооружен категориальным аппаратом, который, в отличие от решаемой специальной, частной проблемы, не локален, а глобален, не апо-стериорен, а априорен. Он априорен не в кантовском смысле как изначально присущая интеллекту форма. Об его априорности можно говорить лишь в том смысле, что для отдельных умов он выступает в качестве структуры, которая из их личного опыта не-извлекаема, хотя без нее этот опыт невозможен. Но, как мы уже знаем, за этой структурой стоит исторический опыт многих предшествующих поколений исследователей, весь филогенез научного познания. «Орудийный» характер категории не может быть раскрыт, если рассматривать ее изолированно, «в себе», безотносительно к системе других категорий, принципов и проблем. Невозможно мыслить психическую реальность над одной категорией (например, образа или действия). Реальность дана познающему уму только сквозь целостный «хрусталик» категориального аппарата. Поскольку, однако, этот «хрусталик» представляет собой развивающийся орган, от характера его «преломляющих сред» зависит восприятие мира психических явлений, ориентация и работа в нем. Хотя ии один из компонентов категориального аппарата не способен функционировать независимо от других, в деительности отдельного конкретного исследования может возникнуть (в силу своеобразия онтогенеза творчества ученого и специфики разрабатываемой проблемы ) обостренная чувствительность к определенным аспектам психической реальности. Сосредоточенность на этих аспектах ведет к тому, что с наибольшей энергией актуализируется один из компонентов (блоков) категориального аппарата. Это влечет за — 24 —
|