|
У Сеченова этот момент являлся производным от фундаментальной системы операций, укорененной в специфике биологических отношений организма со средой. Итак, в середине XIX века сложился третий (после Аристотеля и Декарта) системный способ объяснения психики. Он был создан биологами. Прежде всего Дарвином, для которого, правда, системным объектом являлся не индивид, а вид в его истории адаптации к среде. В то же время, поскольку индивид является для революционной биологии одним из экземпляров, подчиненных закономерностям целого, и на него безоговорочно распространялось требование мыслить каждое из проявлений его жизни сквозь призму системы «организм – среда». Благодаря Бернару сложилось понятие о внутренней среде как системе, обеспечивающей выживание отдельного организма вопреки возмущающим «ударам» по нему из среды внешней. Наконец, Сеченов (усвоивший уроки и Дарвина, и Бернара, в лаборатории которого он открыл центральное торможение) создал первую теоретическую схему психологической системы (имеющей два плана: внешний, в виде объективно данной сенсомоторной деятельности организма, и внутренний как интериоризованный (но при этом и преобразованный) «дубликат» этой деятельности). Одной из уникальных особенностей сеченовского представления о психологической системе являлось преодоление ее автором веками царившей над умами расщепленности явлений, относившихся к несовместимым порядкам бытия — телесному и психическому, мозгу и душе. По существу все новаторские сеченовские понятия являлись «гибридными». Понятие о мышечном фрагменте рефлекса обрело ипостась сенсомоторного действия, способного при непременном сочетании с другими совершать полноценные интеллектуальные операции. Понятие о чувствовании (которое было принято относить к сфере сознания) выступило как особое свойство нерва, которое выполняет две функции. Оно различает внешние объекты (это считалось исключительным делом психологии) и «настраивает» мышцы на адекватную реакцию. Наконец, «тормозные центры» в головном мозгу выполняют как физиологическую функцию (обеспечивая «самоподвижность» организма, указанную выше), так и функцию интериоризации, благодаря которой экстрапсихический план поведения преобразуется в интрапсихический. «Гениальный взмах сеченовской мысли» – так назвал И.П. Павлов схему, сопряженную с открытием центрального торможения, добавив к этому, что открытие «произвело сильное впечатление в среде европейских физиологов и было первым вкладом русского ума в важную отрасль естествознания, только что перед этим двинутую вперед успехами немцев и французов». — 209 —
|