|
Христианство резюмирует то, что было известно античности, но идя дальше, вплетая образ в отношение веры, открывает его внетелесное, смысловое качество. Возникают образ-абсолют, который нельзя увидеть, и его ускользающее подобие в человеке. Образ отсекается от предметного закрепления для более тонкого, духовного узрения. В апофатической теологии" Григория Нисского и Дионисия Ареопагита божественное существо лишено всяких утвердительных определений; религиозной чувственности предоставлено продвигаться в полном ничто, напитыва-ясь эмоциями и преображаясь в восприятие сердца. Для победы духовности над телом пять плотских чувств должны быть заменены единовидением. Христианские мистики учатся преодолевать разделен-ность внешних чувств и видеть Бога без помощи предметных образов. Детали зримой картины мира пропадают, дей-Развитие психики в истории ствие замирает, и иногда частичные восприятия превращаются в единовидение. В отвлечении от конкретного вырисовывается образ-абсолют. Гносеологически образ, отделенный от содержания, есть смысл (смыслообраз). Смысл недробим, в нем разнородный материал чувств засыпает в Едином. Вера видит то, что невидимо. Разумеется, внете-лесное видение входит в противоречие с психофизиологической сутью зрительного восприятия и приближается к представлению, а если пользоваться юнгианской терминологией, это - архетипическое восприятие. Культурной лабораторией для него служит мистика; изображения - уподобления по внешнему (предметно-телесному) сходству заменяются внутренним уподоблением. Но такая радикальная инновация ломает доктрину и образа-портрета, и наблюдателя перед ним. В средние века портрета не было, портретировалась душа, одинаковая у всех. Поэтому средневековый образ переходит в диапазон уподоблений, который сейчас называется образом. Точнее, он выделяет один (не главный сейчас) аспект образности в главный. Он культивируется в письменной цивилизации, стремящейся увидеть невидимые смыслы. Этому предшествует смена мировоззренческих и культурных оснований античности - чувственного опыта - на закрытую систему текстуальных ссылок. Душе могут быть оставлены способности зрения, вкуса, слуха, осязания, обоняния для отличения добра от зла и для улавливания превосходных качеств слова. Но восприятие здесь уже не предметно-натуральное, а феноменологическое, проникающее в смысловую ткань мира-слова. В мистическом восприятии нет разделения на субъект и объект (Бог, разумеется, не является объектом для изучения). Здесь одна личность знает другую. Образы имеют признаки эйдосов (смысловых сущностей), их невозможно <портретировать>. Они циркулируют в энергии духовного общения. Уход мистика из мира по большей части безвозвратен, и если западное христианство знает адми-Психологическая история эпох и психических процессов — 284 —
|