Соответственно, помимо просто энергетической и информационной ограниченности человеческой психики, как носителя, на само мышление субъекта наложены целых три дополнительные ограничения: тем, что мышление не может уйти беспредельно далеко от заложенных в него источников энергии и тем, что оно не может глубоко анализировать слабо связанные с предзаложенными понятиями, и тем, что причиной начала акта мышления служит побуждение, опять-таки берущее начало в подвергнутых интерференции «природных» стремлениях. Человеческая внесубъектная психика и созданная по ее канонам система значений служит для нас постоянным фильтром восприятия, через который мы рассматриваем окружающий мир, а потом пытаемся найти закономерности в полученных данных. Но мир бесконечно сложен по сравнению с человеком, неспособным на сегодняшний день, даже с учетом всех возможностей современной науки, предсказать погоду на собственной планете. Поэтому'в отдаленном приближении наше мышление можно сравнить с поведением человека, которому под гипнозом поручили не замечать, к примеру, стола. С той только разницей, что в нашем случае не поддержанные заложенными в нас тенденциями данные, мышление склонно игнорировать и при этом замечать только оттенки предзаложенного в нас. Иными словами, мы не можем чего-либо бояться, любить, интересоваться, желать, относиться ПРОСТО ТАК. Любой интерес всегда вызван заложенными в нас инструктивными причинами, - таков наш способ созидания смыслов. Мы нечто творим, но на заданную тему. Бесконечная сложность и взаимосвязанность мира предстает перед нами в хаотическом облике. Но мы изучаем его при помощи ограниченного человеческой психикой и в этом смысле порочного инструмента мышления. В результате получается... вернее, получаемся... мы сами. Это вполне естественно. Предположим, что мы имеем набор фотографий облаков (мир), сделанных сквозь трепещущий на ветру пятнистый полиэтилен (фильтр психики) - и нам предстоит выявить среди них закономерности. Все, что даст наше исследование -это грязно-белые контуры на голубом фоне, весьма вариабельные, плюс пятнистый Оттиск полиэтилена, воспроизводимый значительно более устойчиво. Что самое любопытное, мы встретим те же самые пятна и в пейзаже, и в стене дождя, и на фоне кажущегося таким равномерным неба, в котором есть невидимые нам звезды... И это неудивительно. Мы будем видеть общее там, где его нет - потому что мы сами присутствуем везде. И не увидим нового, потому что ограничены восприятием. Мы увидим себя. И отбросим часть проявлений мира, мешающую видеть себя отчетливее. — 52 —
|