|
Если нужно вывести из себя кого-нибудь, кто находится по ту сторону проволочной сетки, — а рассердить друг друга или кого-нибудь другого представляет, действительно, одно из величайших удовольствий для шимпанзе — это может быть достигнуто уже тем, что шимпанзе осторожно подкрадывается, а затем внезапно и неожиданно подскакивает к решетке; однако, по-видимому, гораздо больше радости доставляет захватить с собой при подкрадывании острую палку, внезапно ударить ею ничего не подозревающую жертву по ногам, по телу или где попало. В этом отвратительном искусстве мастерицей является опять-таки Гран-дэ; лишь только представляется удобный случай она колет зрителей, собак и кур. Зачем? На этот вопрос могли бы ответить, пожалуй, только уличные мальчишки, которые звонят у чужих домов и затем убегают или проделывают другие вещи подобного рода.3) Колоть кур сделалось господствующей модой в течение тех недель, когда заканчивалась эта книга. Это действие так хорошо характеризует животных, что я не мог пройти мимо него; я нарочно отмечаю, что каждое из сообщенных здесь наблюдений беспрестанно проверялось. Когда шимпанзе едят хлеб, с соседнего участка к решетке регулярно собираются куры, вероятно, потому, что иногда сквозь петли решетки падают крошки, которые они склевывают. Так как шимпанзе со своей стороны интересуются курами, они обычно едят хлеб у самой решетки и при этом рассматривают птиц или же, сделав шаг к решетке, разгоняют их. Из этого развились три игры, которые я считал бы невозможными, если бы они не повторялись изо дня в день на моих глазах: 1. шимпанзе в промежутке между двумя глотками просовывает свой кусок хлеба в широкую петлю сетки, курица приближается, чтобы склевать его, и, когда она вот-вот уже 106 должна подойти, обезьяна опять быстро отдергивает хлеб. Эта шутка за одним только обедом повторяется около 50 раз: в этом нет решительно ничего сомнительного; если ни одна курица не подходитдостаточно близко, обезьяна, наклоняясь, протягивает руку с хлебом вперед и ждет, притиснув приманку к решетке. Однако возможно, что даже куры сделались бы после нескольких раз умнее, если бы хоть один из шимпанзе не пошел в игре дальше этого. 2. Рана, самая глупая, кормит кур, вне всякого сомнения, по-настоящему, причем делает это вполне намеренно. Среди только что описанной игры, в которой Рана также принимает участие, она в течение некоторого времени держит свой хлеб притиснутым к решетке и позволяет курице много раз клюнуть его; при этом она смотрит с выражением вялого добродушия на клюющую курицу. Так как Рана должна чувствовать рукой сотрясение от каждого удара клюва, а кроме того, непосредственно наблюдает за происходящим и при этом продолжает держать хлеб у решетки до тех пор, пока не начинает есть его сама, то можно говорить только о кормлении курицы. Тот, кто рассматривает высших животных, в особенности антропоидов, с некоторым неудовольствием, — как это ни странно,это все-таки бывает, — может, впрочем, найти утешение в том, что здесь мы имеем дело с игрой, а не с результатом альтруистических настроений, а также в том, что это явление редкое и даже у Раны грозит отклониться от последней модификации1. — 72 —
|