|
Н.И. Наенко (1976), отмечая отсутствие установившейся терминологии в определении экстремальной ситуации, подчеркивает, что, с одной стороны, экстремальность может создаваться формальными, внешними условиями (когда они превышают диапазон оптимальных воздействий), а с другой - экстремальность существеннейшим образом зависит от того, как воспринимает и как относится индивид к данным воздействиям. Рассматривая экстремальность в целом как континуум, он выделяет три типа ситуации по мере возрастания их экстремальности: трудные, параэкстремальные и экстремальные. Ю.А. Александровский (1993) связывает психическую дезадаптацию в условиях психотравмирующей ситуации с прорывом индивидуального для каждого человека функционально динамического образования - так называемого адаптационного барьера. Он включает в себя особенности психического склада и возможности реагирования человека. Длительное особенно резкое напряжение функциональной активности барьера психической адаптации приводит к его перенапряжению. По наблюдениям Ю.А. Александровского, такое перенапряжение проявляется в виде преневротических состояний, выражающихся в отдельных, наиболее легких нарушениях: повышенной чувствительности к обычным раздражителям, беспокойстве, заторможенности или суетливости в поведении, бессоннице и т.п. Эти перенапряжения не вызывают изменений целенаправленного поведения человека и адекватности аффективных реакций и носят временный и парциальный характер. Реализуя свой подход, А.Б.Леонова (2001) выражает несогласие с абсолютизацией принципов гомеостатического регулирования деятельности, в соответствии с которыми основными побудительными причинами являются стремление индивида к “минимизации затрат”, “экономии сил”, “редукции напряжения” и т.п. В качестве одного из аргументов такой позиции она использует активное стремление человека к преодолению ситуации, а не пассивного ухода от нее. Это проявляется не только в виде состояний адекватной мобилизации (А.Б.Леонова, В.И.Медведев, 1993), связанных с энергетической мобилизацией, повышенной готовностью к действию, “надситуативной” активностью т.п. К состояниям подобного вида относятся также и так называемые неоптимальные состояния динамического рассогласования, связанные с деструкцией деятельности или дистресса (Г.Селье, 1979). Эти состояния проявляются, в частности, в таких характерных симптомах, как “искаженное видение” ситуации, иллюзорного восприятия, специфических провалах памяти, феноменах деперсонализация, “раздвоенное сознание”, навязчивая активность и т.п. — 38 —
|