Психология и культура

телями Тайваня (Krull et al., 1999) не было обнаружено культурных различий в том, в какой мере испытуемые объясняют поведение субъекта деятельности его уста­новками.

В недавно проведенном исследовании Чиу, Хонг и Двек (Chiu, Hong & Dweck, 1997) показывают, что на склонность к диспозициональным атрибуциям оказыва­ют влияние имплицитные народные «теории* личности. Согласно утверждению Двека (Dweck, 1999), люди придерживаются имплицитных «теорий» о природе личности. Кто-то полагает, что характеристики личности устойчивы и неизменны («теория сущности»), тогда как другие считают, что личность динамична, она мо­жет развиваться и изменяться. В ходе четырех исследований Чиу и коллеги пока­зали, что по сравнению со сторонниками «теории динамичности» приверженцы «теории сущности» в большей степени склонны обобщать, полагая, что индивид, ведущий себя определенным образом в конкретной ситуации, поведет себя подоб­ным образом и в другой (исследование 1), что можно прогнозировать поведение индивида, исходя из его личностных характеристик (исследование 2) и делать выводы о наличии определенных внутренних склонностей и установок на основа­нии однократных наблюдений за поведением в определенной ситуации (исследо­вание 3). Манипуляция бытующими в народе имплицитными «теориями» в ходе исследования 5 дала подобные результаты. В ходе исследования 4 изучалась связь между имплицитной «теорией» и склонностью к вынесению суждений на основа­нии присущих личности особенностей и склонностей у жителей Гонконга и США. . В обеих культурах имплицитная «теория» прогнозировала диспозициональные атрибуции. При этом американцы продемонстрировали более устойчивую склон­ность к дисгюзициональной атрибуции, чем китайцы из Гонконга. Однако данные культурные различия не были связаны с имплицитными «теориями» личности. Обе выборки продемонстрировали одинаковый уровень приверженности «теории сущности».

Учет ограничений, которые налагает ситуация. Даже если культуры различа­ются в диспозициональной атрибуции, это не всегда означает, что они различают­ся в степени учета ограничений, налагаемых ситуацией. В исследовании 2, кото­рое проводили Кашима с коллегами, в одном случае испытуемым было сказано, что автор написал эссе в условиях свободного выбора, а в другом — что он написал эссе, повинуясь указаниям своего учителя. Джонс и Харрис (Jones & Harris, 1967) утверждали, что если поведение автора эссе определялось указаниями вышестоя­щего лица, то не следует объяснять поведение автора его внутренними установка­ми, и, следовательно, разумный наблюдатель не станет в этом случае искать соот­ветствия между установками и поведением.