|
Пример с телевизионным циклом способен обескуражить само¬го увлеченного теоретика. Ведь подразумевалось, что тот, кто тво> рит себе кумира, в меру сознателен, по крайней мере отдает себе! отчет в своих поступках. А тут обнаружилась совсем иная картина. Оказывается, зритель живет в мире интенсивной, неосознанной; мотивации: он радуется и страдает, одержимый подавленными вле¬чениями, желаниями, стремлениями. Именно эти побуждения, а вовсе не критическое мышление обусловливают его поступки. Ил¬люзия сознательности, будто бы присущая личности, мешает понять скрытые импульсы человеческого поведения. т-тг:. Каковы защити ые механизмы психики? Проведенные на Западе эмпирические исследования постоянно обнаруживают странную противоречивость в поведении людей. Был задуман сложный эксперимент. Предстояло изучить телевизионные предпочтения "яйцеголовых" (так в соответствии с изжившей себя дисциплиной—френологией, определявшей умственный и духовный потенциал человека по форме черепа, называли интеллектуалов). Их стали расспрашивать насчет телевизионных программ, стремясь выяснить отношение к развлекательным программам, к показу на¬силия на экране, к принудительной эротизации культуры. Интеллектуалы сказали свое слово. Они воздали по заслугам этим фантомасам, тарзанам и агентам 007. Но техника опроса по¬зволяла проследить, что же сами "яйцеголовые" смотрят вечерами, чему отдают предпочтение. Оказалось, что, согласно контрольным экспериментам, именно эти непритязательные кино- и телегерои поглощают все вечернее время интеллектуалов, запланированное для умственных занятий. Высоко оценивая немногочисленные про¬светительские циклы, "яйцеголовые", как выяснилось, просто пре¬небрегали ими. Как объяснить такое раздвоение мотива и поступка, оценки и предпочтения? Некоторые исследователи, например американский социолог П. Лазарсфельд, ссылались на соображения престижа, на желание многих зрителей скрыть духовную невзыскательность. Та¬кое объяснение имеет известные основания: в современном запад¬ном мире действительно господствует престижная символика, ста¬тусное потребление. Поэтому-то многие участники опросов искус¬ственно завышали свои культурные стандарты. Однако только ли в этом дело? Ведь игра в возвышенные запро¬сы велась зачастую неосознанно, в ходе анонимных опросов. Более того, как показывали дополнительные исследования, люди даже не замечали своего лицемерия. В сознательной жизни они оставались штолне логичными противниками псевдокультуры. У некоторых психоаналитиков возникло подозрение: а не вос¬производят ли участники опросов готовые оценки, стереотипы "культурного человека", сложившиеся в современном обществе? ГСсли так, тогда, может быть, все дело в природе клишированных духовных образований? Правда, излагая свои культурные пристра¬стия, читатели и зрители обнаруживали вкус, пытались последова¬тельно обосновывать свои предпочтения, что в значительной сте-i кни противоречило представлениям об упрощенности, трафарет- — 75 —
|