|
В проанализированных нами текстах права речь идет конкретно о действиях или деятельности общественных объединений, направленных на разжигание национальной и др. розни или вражды, а также о «публичных призывах к экстремистской деятельности». Эти формулировки требуют лишь небольшого комментария. Во-первых, совершенно очевидно, что законодатель имеет в виду сознательную деятельность, деятельность с определенным умыслом. При этом в федеральном законе «Об общественных объединениях» разделены цели и действия общественных объединений. Насколько можно судить, в первом случае имеются в виду заявленные цели данного объединения, во втором – реализация этих целей в тех или иных конкретных действиях. Во-вторых, формулировка «направленных на» идентична выражению «имеющих целью». В-третьих, понятие «призывов к (экстремистской) деятельности» предполагает обращение к мотивам такой деятельности, уже имеющимся у аудитории, или целенаправленное формирование у аудитории таких мотивов, и реализацию этих мотивов в тех или иных социальных действиях. Таким образом, за понятием «призыв» стоит совершенно четкая общепсихологическая и социально-психологическая реальность (см. также ниже). 2.8. Понятие «мотив» В анализируемых текстах права это понятие встречается в сочетании «преступления, совершаемые по мотивам… расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды». Само понятие мотива (как психологическое) достаточно широко распространено и не требует раскрытия. Однако, для нас важно, что, «помимо функции побуждения и направления деятельности мотив выполняет также смыслообразующую функцию, сообщая определенный личностный смысл целям, структурным единицам деятельности (действиям, операциям), а также обстоятельствам, способствующим или препятствующим реализации мотива… Сам мотив, как правило, не осознается: он может проявляться в эмоциональной окраске тех или иных объектов или явлений, в форме отражения их личностного смысла» (Психологический словарь, 1996, с. 204). Субъективно мотив часто подменяется мотивировкой – «рациональным обоснованием поступка, не отражающим действительных побуждений человека» ( там же ). Это ставит участников процесса в крайне трудное положение: чтобы могла быть применена данная статья УК РФ, следователю или суду необходимо установить, что инкриминируемое деяние было совершено именно по мотивам национальной (религиозной и т. п.) ненависти или вражды, хотя сами подследственные (обвиняемые) вполне могут не сознавать этих действительных мотивов (или подменять их мотивировкой своих действий). В сущности, формулировка о мотивах в ст. 282.1 УК РФ представляется излишней – и без того эта статья трактует о создании организованной группы лиц для подготовки и совершения преступлений экстремистской направленности, каждое из которых уже предусмотрено УК. Скажем, хулиганство или вандализм наказуются УК независимо от их мотива; при этом хулиганство, совершенное организованной группой лиц, наказуется (ст. 213) лишением свободы на срок до пяти лет, а создание экстремистского сообщества для осуществления преступлений экстремистской направленности, включающих и хулиганство, – лишением свободы на срок от двух до четырех лет. Упоминание о мотивах ничего нового здесь не привносит. — 71 —
|