|
Особенно интересно было бы определить вклад низшего уровня аффективной организации поведения в сложные процессы творческой деятельности. Б. М. Теплов (1961) и П. В. Симонов (1975), анализируя механизм появления творческих гипотез, отмечают неподвластность его волевому импульсу, более того, их возникновение как раз при уходе от активной работы над задачей, в момент отдыха, замещающей деятельности, предохраняющей мозг от утомления, - при раскуривании трубки, на прогулке, при раскладывании пасьянса, в моменты пробуждения. Об этом свидетельствует опыт многих людей, испытавших моменты озарения, - Гельмгольца, Менделя, Менделеева, Гаусса, Тимирязева. Подсказка как бы сама приходит к человеку, решение воспринимается как данное извне. С другой стороны, все авторы подчеркивают и важность затраты сил в предыдущей работе над задачей. А. Валлон (1956) подчеркивает также значение для возникновения внезапного решения опыта неудач, аффективного неблагополучия, которое и позволяет ликвидировать стереотипы старых представлений и привычных способов действия и тем самым очистить место для возникновения новых связей. Безусловно, творчество не может быть сведено к работе одного из уровней организации сознания, важны и личностные установки, и высокий уровень владения знанием, навыками. Вместе с тем процесс нагнетания неудовлетворенности результатами работы, аффективного дискомфорта ведет именно к пресыщению как к возможности на какое-то время утерять привычную почву под ногами, чтобы затем обрести ее в другой точке и посмотреть на проблему под другим углом зрения, дающим возможность образования нового гештальта. Именно выход в неструктурированный уровень сознания позволяет, как мы помним, по И. Пригожину (1986), пластично усвоить структуру воздействий окружающей среды, в которой мы живем. Все это говорит об особом вкладе в процессы творчества именно низшего уровня аффективной организации. Тесная связь с базальными системами, возможно, объясняет характерные для творчества элементы непредсказуемости, неосознанности, слабости произвольной организации, ощущения наития, заданной извне формы, а также то, почему первым сигналом верности возникающего решения является переживание его целостной гармонии и красоты. Выполняя свои функции организации аффективной адаптации к миру, первый уровень входит, таким образом, в сложные взаимоотношения с высшими формами поведения, не исчезая и не растворяясь в них. Он обеспечивает нам возможность вписаться в среду: наиболее полно впитать в себя поток информации и уберечься от разрушающего влияния окружающего мира. — 27 —
|