|
Глава 5. Психология адаптации 211 пых проб и ошибок и последующих вознаграждений и наказаний, а не в понятиях направленной когнитивной активности. Прагматизм был функциональной философией — методом, а не доктриной. Он открывал способ справиться с гераклитовым потоком опыта, независимо от проблемы или темы. Он предлагал путеводную звезду в сфере теологии и физики, политики и этики, философии и психологии. Хотя никто не надеялся обнаружить окончательную, неизменную истину о Боге или материи, обществе или морали, метафизике или разуме, каждый, по крайней мере, мог знать, какие вопросы задавать. Имеет ли значение эта концепция? Изменит ли она меня, мое общество, мою науку? Прагматизм обещал, что хотя окончательного решения любой проблемы не существует, но существует, по крайней мере, метод конкретного решения проблемы здесь и сейчас. До этого философы искали первичные принципы, бесспорные идеи, чтобы воздвигнуть на них философскую систему и философию науки. Прагматизм Джеймса отказался от поиска первичных принципов, признав, вслед за Дарвином, что не может быть неизменной истины. Вместо этого Джеймс предложил работающую философию, отворачивающуюся от содержания (неизменные истины) и поворачивающуюся к функции (что идеи делают для нас). Как только он это сделал, психологи стали развивать психологию функций, изучая не идеи, содержащиеся в разуме, а то, как разум работает, приспосабливая организм к изменчивой окружающей среде. В то же время они надеялись, что психологическая наука будет отвечать насущным запросам современности, помогая решать вопросы иммиграции и образования, безумия и слабоумия, бизнеса и политики. Становление американской психологии Новая и старая психология. В США экспериментальную психологию называли «новой психологией» — чтобы отличать от «старой психологии» шотландских реалистов здравого смысла. Подавляющее большинство американских колледжей контролировалось различными протестантскими церквями, и в 1820-х гг. шотландскую систему ввели как гарантию безопасности от того, что религиозные лидеры считали скептическими и атеистическими тенденциями британского эмпиризма. Работы Дж. Локка, Дж. Беркли и Д. Юма, а позднее и немецких идеалистов были изгнаны из учебных аудиторий; их заменили книги Т. Рида, Дугалда Стюарта и их американских последователей. Психологию здравого смысла преподавали как столп религии и христианского поведения. Для американских последователей шотландцев «психология была наукой о душе», и ее метод, обычная интроспекция, открывал «душу как эманацию Божественного, созданную по образу Божиему» (L. Dunton, 1895). «Психическая наука, или психология, будет, следовательно, фундаментом для моральной науки... Областью психологии станет демонстрация того, что такое способности; а моральной философии — того, как их следует использовать для достижения цели» (М. Hopkins, 1870, цит. по: R. Evans, 1984). Неудивительно, что, за редким исключением, приверженцы старой психологии косо смотрели на новую психологию, которая привела разум в лаборатории и занималась исследованием связи психических состояний с нервными процессами. — 222 —
|