|
«Delenda Carthago » – более полная формула: «Ceterum censeo Carthaginem esse delendam» («Впрочем, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен»). Этими словами заканчивал каждую свою речь в сенате римский полководец и государственным деятель Марк Катон Старший. Выражение Катона стало синонимом суровой непримиримости в отстаивании своих требований. Замухрышкин – персонаж из пьесы Гоголя «Игроки». …я знаю, что ты задумался о том, как бы примирить инстинкты чревоугодничества с требованиями конфуза . – После этих слов в рукописи имеется следующая «сцена», убранная в процессе работы, возможно, по цензурным соображениям: «Не далее как вчера принцесса твоего сердца доказала тебе осязательно, как это трудно, как это даже невозможно. – Анна Ивановна! – говорил ты ей, внезапно превратившись из фокусника в сентиментального петушка, торопливо царапающего ножками землю около кокетливой хохлатки. – Анна Ивановна! пожалуйте ручку-с! И глазенки твои искрились и бегали; на углах рта показывалась влажность. – Нет вам руки! – сурово отвечала Анна Ивановна. – За что же-с? Вся утроба твоя как-то безобразно при этом хихикнула. – Увольте Флюгерова! – решительно возражала Анна Ивановна. – За что же-с? – За то, что земля кругла! – Помилосердуйте, Анна Ивановна, ведь нынче времена совсем не такие! – Хорош же вы после этого магик! – Анна Ивановна! перемените гнев на милость-с! простите Флюгерова, а мне пожалуйте ручку-с! – Нет вам руки: удалите Флюгерова! – Анна Ивановна! года четыре тому назад голову бы ему оторвал-с… – Отчего ж не теперь? – Теперь нельзя-с… – Хорош же вы чревовещатель! – Анна Ивановна! Пожалуйте ручку-с! – Нет вам руки: удалите Флюгерова! И ты уходишь от Анны Ивановны натощак, не получивши ляльки. Я желал бы сказать, что ты повесил нос, но не могу, потому что носа у тебя, собственно, нет, а есть нашлепка, которую даже повесить нельзя» Разбитной, Чебылкин – персонажи из «Губернских очерков» Поборники конфуза – а их не мало …– Перед этим абзацем в черновом автографе содержится не вошедшее в окончательную редакцию очерка обещание еще раз и более обстоятельно обратиться к генералу Конфузову: «Но о Конфузове я поговорю когда-нибудь подробнее, теперь же обращусь к дальнейшему развитию мысли, составляющей главную задачу настоящей статьи». Заглянем, например, в нашу текущую литературу …– Вместо этого абзаца и следующего за ним («Каждый час, каждая минута…») в рукописи другой текст, не попавший в печать, по всей вероятности, по причинам цензурного характера: — 473 —
|