|
– Собственно говоря, ведь двоеженство само по себе подлог, – скромно заметил я, – не будет ли, стало быть, уж чересчур однообразно – non bis in idem[17] – ежели мы, совершив один подлог, сейчас же приступим к совершению еще другого, и притом простейшего? – Теоретически, вы приблизительно правы, – возразил мне Балалайкин, – двоеженство, действительно, есть не что иное, как особый вид подлога; однако ж наше законодательство отличает… И вдруг меня словно осенило. – Господа! да о чем же мы говорим! – воскликнул я, – жида! жида окрестить! – вот что нам надобно! Эта мысль решительно всех привела в умиление, а у Очищенного даже слезы на глазах показались. – Знаешь ли что! – сказал Глумов, с чувством пожимая мою руку, – эта мысль… зачтется она, брат, тебе! И немного погодя присовокупил: – Подлог, однако ж, дело нелишнее: как-никак, а без фальшивых векселей нам на нашей новой стезе не обойтись! Но жид… Это такая мысль! такая мысль! И знаете ли что: мы выберем жида белого, крупного, жирного; такого жида, у которого вместо требухи – всё ассигнации! только одни ассигнации! – У меня даже сейчас один такой на примете есть! – заявил Очищенный, – и очень даже охотится. – И мы подвигнем его на дела благотворительности, – продолжал фантазировать Глумов, – фуфайки, например, карпетки, носки… – Но не забывай, мой друг, и интересов просвещения! – напомнил я. – Еще бы! Это – на первом плане. Вот, говорят, в Сибири университет учреждают* – непременно надобно, чтоб он хоть одну кафедру на свой счет принял. Какую бы, например? – Я полагал бы кафедру сравнительной митирогнозии* – для Сибири даже очень прилично! – предложил я. – Чего лучше! Именно кафедру сравнительной митирогнозии – давно уж потребность-то эта чувствуется. Ну, и еще: чтобы экспедицию какую-нибудь ученую на свой счет снарядил… непременно, непременно! Сколько есть насекомых, гадов различных, которые только того и ждут, чтобы на них пролился свет науки! Помилуйте! нынче даже в вагонах на железных дорогах везде клопы развелись! – Позвольте вам доложить, – вступился Очищенный, – есть у нас при редакции человек один, с малолетства сочинение «о Полярном клопе» пишет, а публиковать не осмеливается… – Почему не осмеливается? – Да наблюдения, говорит, недостаточно точны. Вот если бы ему по России с научною целью поездить, он бы, может, и иностранцев многих затмил. – Отлично. А как ты полагаешь, приятелю твоему десяти тысяч на экспедицию достаточно будет? — 64 —
|