|
Каширин был возмущен до глубины души, потому что он решительно ничего подобного не делал. Но вместо того чтоб принять эти слухи только к соображению, он оказался настолько нерассудительным, что вздумал объясняться. Когда он явился с этим к Растопырям, то самого Растопыри не было дома, а madame Растопыря приняла его особенно весело, как будто знала, о чем пойдет речь. И действительно, все время, покуда он, одну за другой, излагал свои претензии, она без умолку хохотала, так что он наконец остановился и спросил: что же тут смешного? – Ха-ха! какой вы уморительный! – ответила милая хозяйка и вновь залилась веселым смехом. Тогда он скромно напомнил ей, что было время, когда она не смеялась, и когда он… Но «красавица», не прекращая хохота, с таким наивным любопытством взглянула ему в лицо, что он просто оторопел. – Итак, я должен из этого заключить… – начал было он, но тут воротился домой сам Растопыря и не дал докончить фразу. Ту же претензию он изложил и Растопыре, который выслушал его с участием, но не только не отрекся, а, напротив, сейчас же повинился и, в заключение, даже обнял его. – Ну, прости, дружище! виноват! не буду! – утешал он Каширина, – не следовало, ах, не следовало мне этого говорить! знаю, что не следовало! Друг ведь ты! старый… дружище! Но тут же, впрочем, присовокупил: – Признайся, однако, голубчик, ведь было-таки немного! Хереску-то из-под драпри… хватил-таки малость! При этой непредвиденной выходке, сопровождавшейся неудержимым смехом милой хозяйки, Каширин почувствовал, что он холодеет. Он с инстинктивным ужасом взглянул на своих «друзей», как будто перед ним стояла страшная голова Медузы, а не посконное рыло начиненного галушками полтавского обывателя. – За что вы меня… ненавидите? – вырвалось наконец из его измученной груди. А между тем времена всё зрели да зрели, а наконец, и совсем созрели. В одно прекрасное утро заслуживающее доверия лицо (может быть, даже сам Стрекоза), встретив Растопырю (Растопыря, как ловкий полтавец, сумел приютиться в трех ведомствах и по всем трем получал присвоенное содержание, так что чиновники, в шутку, называли его «трижды подчиненным»), предложило ему следующий краткий вопрос: – Кстати! ведь вы, кажется, знакомы с господином Кашириным. Растопыря смутился и начал бормотать что-то невнятное. Не отрицал, но и не утверждал; говорил, что он никогда не был особенно близок… что притом давно уже предположил… и что, наконец, он сейчас же, сию минуту… – Смотрите! как бы не тово… – последовал доброжелательный совет. — 358 —
|