|
– Бог милостив, ваше превосходительство! может, и в нашу пользу решат! А нет, так ведь мы и подождать можем! Этот исход всех примирил. Поликсена Ивановна сочувственно подмигнула, Павел Ермолаич почесал у себя за ухом, Simon Рогаткин сложил губы сердечком, а генеральша даже вздохнула, словно бремя свалилось у нее с души. – Да, но все-таки… – сказала она весело, – впрочем, только это одно и затрудняет нас… А во всем остальном… право, вовсе это не так трудно, как казалось, когда мы приступали к делу. Знаете ли что? Я замечаю, что это даже для здоровья моего хорошо… Прежде, покуда меня это не занимало, я чувствовала, что начинаю толстеть. И лень какая-то явилась: в два, три магазина съездишь – и домой! А теперь, при этом постоянном движении, я такая проворная сделалась, что могу десять – пятнадцать визитов в утро сделать – и ничего. А вечером опять! Все сочувственно покачали головой, как бы дивясь божьему произволению, укрепляющему скудельный сосуд сей. – А все-таки до Павла Ермолаича мне далеко, – продолжала генеральша, – Павел Ермолаич, это – такой человек! такой человек! это именно, как говорит Грегуар, – un coeur d’or![55]Представьте себе: les onguents, la charpie, les draps de lit…[56] все, все у него на руках! И… деньги! Ах, это очень, очень трудно! – Ваше превосходительство слишком уж милостивы к нему! – Нет, как хотите! Я когда была в Смольном, то и тогда уже кастелянше удивлялась, как это она целый день все считает и не потеряется, а теперь… это даже поразительно! И отчего вы не возьмете себе помощника, Павел Ермолаич? ведь вы устали? ведь да? Посмотрите на него, Поликсена Ивановна! ведь он устал… да? Павел Ермолаич только кланялся в знак признательности; но видно было, что ему уж начинает подступать к горлу. – Устал и не хочет, чтоб ему помогли! – продолжала упорствовать «дорогая гостья», – я этого, как хотите, не понимаю! По-моему, это – уж упрямство! Знаете ли, ведь и Грегуар в вас это заметил! Не далее как вчера была об вас речь, и он сказал: Положилов – золотой человек, но в нем есть один недостаток: упрямство! Не правда ли, он упрям, Поликсена Ивановна? Отзыв Грегуара, как непосредственного начальника, несколько огорчил Поликсену Ивановну, но, делать нечего, она все-таки постаралась улыбнуться в ответ. – Да, есть-таки грешок! – сказала она. – И как еще есть! Скажите, Павел Ермолаич, вы всегда были упрямы? Мсье! вы его товарищ – скажите, он всегда был упрям? – обратилась генеральша ко мне и, не выждав ответа, продолжала: – Устал – и не хочет, чтоб ему помогли! Отчего вы не хотите нам удовольствие сделать… отчего? Мы вас просим: возьмите помощника! – скажите, отчего вы не хотите исполнить нашу просьбу? — 135 —
|