|
Карьера моя разбита. Пойми, petite m?re, что я даже не могу опровергнуть эту клевету, потому что никто не станет слушать мои объяснения. C’est un parti pris;[408] «шуба» тут ни при чем – это просто отвод, придуманный фон Шпеками и Цыбулей… Когда я думаю, что об этом узнает Butor, то у меня холодеет спина. Голубушка! брось ты свою меланхолию и помирись с Butor’ом. Au fond, c’est un brave homme![409] Ведь ты сама перед ним виновата – право, виновата! Ну, что тебе стоит сделать первый шаг? Он глуп и все забудет! Не могу же я погибнуть из-за того только, что ты там какие-то меланхолии соблюдаешь! С. Проказнин. P. S. Пожалуйста, поскорее уломай Butor’a, потому что я уж подал в отставку. Я без копейки – пусть пришлет денег. Представь себе, даже Лиходеева перестала показываться. Сегодня утром я смотрел в окно – вдруг дверь балкона отворяется, и в ней показывается улыбающаяся рожа исправника… Стало быть, и с этой стороны все кончено». «Bazaine s’est ?vad?![410] Я сегодня прочла об этом в «Городских и иногородных афишах», которые доставлены сюда разом за целый месяц. Я не могу описать тебе, мой друг, что? я почувствовала, когда прочла это известие. C’?tait comme une r?v?lation[411]. Помнишь, я писала тебе, что предчувствую катастрофу… et bien, l?-voici![412] Я заперлась в своей комнате и целый час, каждую минуту повторяла одно и то же: «Базен бежал! Базен бежал!» И потом: «Рюль… Рюль… Рюль…» Рюль! Il est brave! il est jeune! il est beau![413] И я вдруг, почти машинально, начала собираться. Мне так ясно, так отчетливо представилось, что мое место… там, ? c?t? de ce brave et beau jeune homme![414] Oui, je dois ?tre ? mon poste! je le sens, jamais je ne l’ai senti avec autant d’irr?sistibilit?[415]. Сначала еду в Париж, чтоб повидаться с Sainte-Croix (celui qui a donn? le soufflet ? Gambetta)*[416], потом… потом, быть может, и совсем останусь в Париже… Ah! si tu savais, mon ami![417] Но, само собою разумеется, что где бы я ни была, сердцем я всегда с тобою. Nathalie». «Негодяй! Все письма твои я перечитал, а последние два даже сам лично получил. Butor – это я-с?! Наталья Кирилловна, твоя мать, а моя жена, вчерашнего числа в ночь бежала, предварительно унеся из моего стола (посредством подобранного ключа) две тысячи рублей. Пишет, будто бы для свидания с Базеном бежит, я же наверно знаю, что для канканов в Closerie des lilas*. Но я не много о том печалюсь, а трепещу только, как бы, навешавшись в Париже досыта, опять не воротилась ко мне. До сих пор я читал седьмую заповедь так: «Не прелюбодействуй!» Но вы с матерью и сим недовольны, а новую заповедь выдумали. «Не перепрелюбодействуй!» Вы простому прелюбодейству не можете остаться верными, но даже в самий разгар оного о том всечасно помышляете, как бы новое учинить! — 266 —
|