|
– Нет, мой друг, не говори этого! не в таком я звании, чтоб это дело втуне оставить! Не Анпетов важен, а тот яд, который он разливает!* вот что я прошу тебя понять! – Яд – это так точно-с! Отравы этой они и посейчас промежду черняди довольное число распространили. Довольно, кажется, с ихней стороны было уж низко из одной чашки с мужиками хлебать – так нет, и этого мало показалось! – А что еще? – Помилуйте! позвольте вам доложить! теперича сами с сохой в поле выходят, заодно с мужиками все работы исполняют! – Негодяй! – Истинное, ваше превосходительство, вы это слово сказали. Именно не иначе об них теперича заключить можно! – Да ты видел? – Самолично-с. Вечо?р иду я из Петухов, и он тоже за сохой домой возвращается. Только я, признаться, им камешо?к тут забросил: «Что, говорю, Петр Иваныч, видно, нынче и баре за соху принялись?» Ну, он ничего – смолчал. – Негодяй! – почти задавленным голосом произносил генерал. – А все-таки, позвольте вам доложить: напрасно себя из-за них беспокоить изволите! – Нет, мой друг, это слишком важно! это так важно! так важно! Знаешь ли ты, чем такие поступки пахнут? – Оно, конечно, ваше превосходительство, большая смута через это самое промежду черняди идет! – Ну, вот видишь ли!.. Значит, и простой народ… крестьяне… как они на эти поступки смотрят? – Которые хорошие мужички – ни один не одобряет. Взять хоть бы Лександра-телятник или Пётра-бумажник – ни один, то есть, и ни-ни! Ну, а промежду черняди – тоже не без сумления! – А что в Писании сказано? «Пасите овцы ваша»* – вот что сказано! Ты говоришь: «Не извольте беспокоиться», а кто в ответе будет? – В ответе – это так точно, другому некому быть! Ах! только посмотрю я, ваше превосходительство, на чины на эти! Почет от них – это слова нет! ну, однако, и ответу на них лежит много! то есть – столько ответу! столько ответу! – Кому много дано, с того много и взыщется. Так-то, мой друг! – Это так точно, ваше превосходительство. Только коли-ежели теперича все сообразить… Стрелов махал рукой и умолкал, как бы немея перед необъятностью открывавшихся ему перспектив. Так проходили дни за днями, и каждый день генерал становился серьезнее. Но он не хотел начать прямо с крутых мер. Сначала он потребовал Анпетова к себе – Анпетов не пришел. Потом, под видом прогулки верхом, он отправился на анпетовское поле и там самолично убедился, что «негодяй» действительно пробивает борозду за бороздой. – Стыдно, сударь! звание дворянина унижаете! – крикнул ему Утробин, но так как в эту минуту Анпетов находился на другом конце полосы, то неизвестно, слышал ли он генеральское вразумление или нет. — 150 —
|