|
– Боитесь? – Да; она – сумасшедшая! – прошептал он бледнея. – Вы наверно это знаете? – спросил Евгений Павлович с чрезвычайным любопытством. – Да, наверно; теперь уже наверно; теперь, в эти дни, совсем уже наверно узнал! – Что же вы над собой делаете? – в испуге вскричал Евгений Павлович. – Стало быть, вы женитесь с какого-то страху? Тут понять ничего нельзя… Даже и не любя, может быть? – О нет, я люблю ее всей душой! Ведь это… дитя; теперь она дитя, совсем дитя! О, вы ничего не знаете! – И в то же время уверяли в своей любви Аглаю Ивановну? – О да, да! – Как же? Стало быть, обеих хотите любить? – О да, да! – Помилуйте, князь, что вы говорите, опомнитесь! – Я без Аглаи… я непременно должен ее видеть! Я… я скоро умру во сне; я думал, что я нынешнюю ночь умру во сне. О, если б Аглая знала, знала бы всё… то есть непременно всё. Потому что тут надо знать всё, это первое дело! Почему мы никогда не можем всего узнать про другого, когда это надо, когда этот другой виноват!.. Я, впрочем, не знаю, что говорю, я запутался; вы ужасно поразили меня… И неужели у ней и теперь такое лицо, как тогда, когда она выбежала? О да, я виноват! Вероятнее всего, что я во всем виноват! Я еще не знаю, в чем именно, но я виноват… Тут есть что-то такое, чего я не могу вам объяснить, Евгений Павлович, и слов не имею, но… Аглая Ивановна поймет! О, я всегда верил, что она поймет. – Нет, князь, не поймет! Аглая Ивановна любила как женщина, как человек, а не как… отвлеченный дух. Знаете ли что, бедный мой князь: вернее всего, что вы ни ту, ни другую никогда не любили! – Я не знаю… может быть, может быть; вы во многом правы, Евгений Павлович. Вы чрезвычайно умны, Евгений Павлович; ах, у меня голова начинает опять болеть, пойдемте к ней! Ради бога, ради бога! – Да говорю же вам, что ее в Павловске нет, она в Колмине. – Поедемте в Колмино, поедемте сейчас! – Это не-воз-можно! – протянул Евгений Павлович, вставая. – Послушайте, я напишу письмо; отвезите письмо! – Нет, князь, нет! Избавьте от таких поручений, не могу! Они расстались. Евгений Павлович ушел с убеждениями странными: и, по его мнению, выходило, что князь несколько не в своем уме. И что такое значит это лицо, которого он боится и которое так любит! И в то же время ведь он действительно, может быть, умрет без Аглаи, так что, может быть, Аглая никогда и не узнает, что он ее до такой степени любит! Ха-ха! И как это любить двух? Двумя разными любвями какими-нибудь? Это интересно… бедный идиот! И что с ним будет теперь? — 417 —
|