Идиот

– Вы не отвечаете мне? Вы, может быть, думаете, что я вас очень люблю? – прибавил вдруг Ипполит, точно сорвал.

– Нет, не думаю. Я знаю, что вы меня не любите.

– Как! Даже после вчерашнего? Вчера я был искренен с вами?

– Я и вчера знал, что вы меня не любите.

– То есть, потому что я вам завидую, завидую? Вы всегда это думали и думаете теперь, но… но зачем я говорю вам об этом? Я хочу выпить еще шампанского; налейте мне, Келлер.

– Вам нельзя больше пить, Ипполит, я вам не дам…

И князь отодвинул от него бокал.

– И впрямь… – согласился он тотчас же, как бы задумываясь, – пожалуй, еще скажут… да черт ли мне в том, что они скажут! Не правда ли, не правда ли? Пускай их потом говорят, так ли, князь? И какое нам всем до того дело, что будет потом!.. Я, впрочем, спросонья. Какой я ужасный сон видел, теперь только припомнил… Я вам не желаю таких снов, князь, хоть я вас действительно, может быть, не люблю. Впрочем, если не любишь человека, зачем ему дурного желать, не правда ли? Что это я всё спрашиваю; всё-то я спрашиваю! Дайте мне вашу руку; я вам крепко пожму ее, вот так… Вы, однако ж, протянули мне руку? Стало быть, знаете, что я вам искренно ее пожимаю?.. Пожалуй, я не буду больше пить. Который час? Впрочем, не надо, я знаю который час. Пришел час! Теперь самое время. Что это, там в углу закуску ставят? Стало быть, этот стол свободен? Прекрасно! Господа, я… однако все эти господа и не слушают… я намерен прочесть одну статью, князь; закуска, конечно, интереснее, но…

И вдруг совершенно неожиданно он вытащил из своего верхнего бокового кармана большой, канцелярского размера пакет, запечатанный большою красною печатью. Он положил его на стол пред собой.

Эта неожиданность произвела эффект в не готовом к тому, или, лучше сказать, в готовом, но не к тому, обществе. Евгений Павлович даже привскочил на своем стуле; Ганя быстро придвинулся к столу; Рогожин тоже, но с какою-то брюзгливою досадой, как бы понимая, в чем дело. Случившийся вблизи Лебедев подошел с любопытными глазками и смотрел на пакет, стараясь угадать, в чем дело.

– Что это у вас? – спросил с беспокойством князь.

– С первым краешком солнца я улягусь, князь, я сказал; честное слово: увидите! – вскричал Ипполит. – Но… но… неужели вы думаете, что я не в состоянии распечатать этот пакет? – прибавил он, с каким-то вызовом обводя всех кругом глазами и как будто обращаясь ко всем безразлично. Князь заметил, что он весь дрожал.

– Мы никто этого и не думаем, – ответил князь за всех, – и почему вы думаете, что у кого-нибудь есть такая мысль, и что… что у вас за странная идея читать? Что у вас тут такое, Ипполит?