Дубровский

– А зачем с тобою топор?

– Топор-то зачем? – Да как же без топора нонече и ходить. Эти приказные такие, вишь, озорники – того и гляди…

– Ты пьян, брось топор, поди выспись.

– Я пьян? Батюшка Владимир Андреевич, бог свидетель, ни единой капли во рту не было… да и пойдет ли вино на ум, слыхано ли дело – подьячие задумали нами владеть, подьячие гонят наших господ с барского двора… Эк они храпят, окаянные – всех бы разом; так и концы в воду.

Дубровский нахмурился. – Послушай, Архип, – сказал он, немного помолчав, – не дело ты затеял. Не приказные виноваты. Засвети-ко фонарь ты, ступай за мною.

Архип взял свечку из рук барина, отыскал за печкою фонарь, засветил его, и оба тихо сошли с крыльца и пошли около двора. Сторож начал бить в чугунную доску, собаки залаяли. – Кто, сторожа? – спросил Дубровский. – Мы, батюшка, – отвечал тонкий голос, – Василиса да Лукерья. – Подите по дворам, – сказал им Дубровский, – вас не нужно. – Шабаш, – промолвил Архип. – Спасибо, кормилец, – отвечали бабы – и тотчас отправились домой.

Дубровский пошел далее. Два человека приблизились к нему; они его окликали. Дубровский узнал голос Антона и Гриши. – Зачем вы не спите? – спросил он их. – До сна ли нам, – отвечал Антон. – До чего мы дожили, кто бы подумал…

– Тише! – перервал Дубровский, – где Егоровна?

– В барском доме в своей светелке, – отвечал Гриша.

– Поди, приведи ее сюда, да выведи из дому всех наших людей, чтоб ни одной души в нем не оставалось – кроме приказных – а ты, Антон, запряги телегу. – Гриша ушел и через минуту явился с своею матерью. Старуха не раздевалась в эту ночь; кроме приказных никто в доме не смыкал глаза.

– Все ли здесь? – спросил Дубровский, – не осталось ли никого в доме?

– Никого, кроме подьячих, – отвечал Гриша.

– Давайте сюда сена или соломы, – сказал Дубровский.

Люди побежали в конюшню и возвратились, неся в охапках сено.

– Подложите под крыльцо. – Вот так. Ну ребята, огню! –

Архип открыл фонарь, Дубровский зажег лучину.

– Постой, – сказал он Архипу, – кажется, в торопях я запер двери в переднюю, поди скорей отопри их.

Архип побежал в сени – двери были отперты. Архип запер их на ключ, примолвя вполголоса: как не так, отопри! и возвратился к Дубровскому.

Дубровский приблизил лучину, сено вспыхнуло, пламя взвилось – и осветило весь двор.