|
В очень бурно протекавшей полемике между «романтиками» и «классиками» «Вестник Европы» стал решительно на сторону последних, неограниченно предоставив свои страницы для нападок на «новое направление». Главными бойцами «классиков» были А. И. Писарев и М. А. Дмитриев, или «Лжедмитриев», как противники называли его, племянника «настоящего» И. И. Дмитриева. К этому лагерю примыкали Шаховской, Кокошкин, Загоскин, в какой-то мере – Аксаков. Противоположный лагерь возглавлял П. А. Вяземский. Эстетические позиции обеих группировок были зыбкими и не всегда достаточно определенными. Романтики выражали в общем прогрессивные тенденции развития литературы. Они отстаивали мысль об общественной роли искусства, о праве поэта на критическое отношение к действительности. Эти идеи прогрессивных романтиков представлялись «классикам» посягательством на «устои» и чуть ли не «якобинством». Сам Аксаков причислял себя к «партии умеренных» и не принимал активного участия в полемике романтиков и классиков. Лишь один раз он ринулся в бой с поднятым забралом. Это произошло в 1821 году. Вяземский напечатал в «Сыне отечества» нашумевшее впоследствии пародийное «Послание – М. Т. Каченовскому», в котором была дана резкая отповедь «пугливым невеждам», препятствовавшим проявлению «на светлом поприще гражданского ума». Редактор «Вестника Европы» демонстративно перепечатал «Послание», сопроводив его ироническими примечаниями. Вскоре в том же «Вестнике Европы» был опубликован критический разбор стихотворения Вяземского, а затем и стихотворный ответ Вяземскому, озаглавленный «Послание к Птелинскому-Ульминскому». Это ответное «Послание» сочинил Аксаков. Оно было написано в духе, очень близком к многочисленным пародийно-эпиграмматическим выступлениям М. А. Дмитриева и А. И. Писарева против романтиков. В своих «Литературных и театральных воспоминаниях» Аксаков дал следующее объяснение своему стихотворению. «Я вовсе не был пристрастен к скептическому Каченовскому, но мне жаль стало старика, имевшего некоторые почтенные качества, и я написал начало послания, чтоб показать, как можно отразить тем же оружием кн. Вяземского, но Загоскин, особенно Писарев, а всех более Мих. Ал. Дмитриев, упросили меня дописать послание и даже напечатать. Они сами отвезли стихи Каченовскому, который чрезвычайно был ими доволен и с радостью их напечатал». Объяснение Аксакова очень показательно, оно характеризует его, во-первых, как человека, лишенного пока еще ясных и твердых эстетических принципов, и, во-вторых, как литератора, для которого программа Каченовского и «классиков» была все-таки чем-то посторонним. — 7 —
|