– На вопрос, который не был предложен? Но разве я так мало знаю вас, чтобы мне нужно было думать три дня? – Катерина Васильевна остановилась, положила руку на шею Бьюмонту, нагнула его голову к себе и поцеловала его в лоб. По всем бывшим примерам, и даже по требованию самой вежливости, Бьюмонту следовало бы обнять ее и поцеловать уже в губы; но он не сделал этого, а только пожал ее руку, спускавшуюся с его головы. – Так, Катерина Васильевна; но все-таки, подумайте. И они опять пошли. – Но кто ж вам сказал, Чарли, что я не думала об этом гораздо больше трех дней? – отвечала она, не выпуская его руки. – Так, конечно, я это видел; но все-таки, я вам скажу теперь, – это уже секрет; пойдем в ту комнату и сядем там, чтоб он не слышал. Конец этого начала происходил, когда они шли мимо старика: старик видел, что они идут под руку, чего никогда не бывало, и подумал: «Просил руки, и она дала слово. Хорошо». – Говорите ваш секрет, Чарли; отсюда папа не будет слышно. – Это кажется смешно, Катерина Васильевна, что я будто все боюсь за вас; конечно, бояться нечего. Но вы поймете, почему я так предостерегаю вас, когда я вам скажу, что у меня был пример. Конечно, вы увидите, что мы с вами можем жить. Но ее мне было жаль. Столько страдала и столько лет была лишена жизни, какая ей была нужна. Это жалко. Я видел своими глазами. Где это было, все равно, положим, в Нью-Йорке, в Бостоне, Филадельфии, – вы знаете, все равно; она была очень хорошая женщина и считала мужа очень хорошим человеком. Они были чрезвычайно привязаны друг к другу. И однако ж ей пришлось много страдать. Он был готов отдать голову за малейшее увеличение ее счастья. И все-таки она не могла быть счастлива с ним. Хорошо, что это так кончилось. Но это было тяжело для нее. Вы этого не знали, потому я еще не имею вашего ответа. – Я могла от кого-нибудь слышать этот рассказ? – Может быть. – Может быть, от нее самой? – Может быть. – Я еще не давала тебе ответа? – Нет. – Ты знаешь его? – Знаю, – сказал Бьюмонт, и началась обыкновенная сцена, какой следует быть между женихом и невестою, с объятиями. XIXНа другой день, часа в три, Катерина Васильевна приехала к Вере Павловне. – Я венчаюсь послезавтра. Вера Павловна, – сказала она входя: – и нынче вечером привезу к вам своего жениха. – Конечно, Бьюмонта, от которого вы так давно сошли с ума? – Я? сходила с ума? Когда все это было так тихо и благоразумно. — 275 —
|