|
Отношение к чужому слову в авторской речи большинства сценок Д. Дмитриева также не выходит за рамки традиции этого жанра – стилистическая чужеродность слова всегда подчеркивается (впрочем, здесь он пошел, пожалуй, дальше всех, заключая в кавычки слова даже внутри прямой речи: «И от чего эвто самое? От своих „глупостев“». («Свет и тени», 1881, № 2). 6) Дмитриев А. М. (ум. в 1886 г.). Печатался в «Москве», «Зрителе», «Будильнике», «Современных известиях», «Московском листке». Наиболее известный его псевдоним – Барон И. Галкин, под которым он выступал в «Русской сцене», «Московской газете», «Русской газете», «Московском листке», «Новостях дня» и других газетах и журналах, а также выпуская свои произведения отдельными изданиями. Писал драмы, повести, рассказы, очерки. Коротких рассказов, по жанру приближающихся к сценке, среди продукции А. Дмитриева немного. Ни сюжетно-фабульных, ни стилистических параллелей с рассказами «Мачеха» и «Ревнивый муж и храбрый любовник» обнаружено не было. 7) Круглов А. В. (1853–1915). Печатался под настоящей фамилией и почти сорока псевдонимами в «Стрекозе», «Шуте», «Колокольчике», «Наблюдателе», «Русской речи», «Деле», «Вестнике Европы», «Историческом вестнике», «Московской газете», «Русских ведомостях», «Биржевых ведомостях», «Петербургском листке», «Новостях дня», «Современных известиях», в нескольких детских журналах. Выступал очень активно как поэт. Выпустил более тридцати книжек для детей. Написал несколько биографических очерков о русских писателях. В периодических изданиях публиковал рассказы, повести, публицистические статьи, постоянные литературные и общие обозрения, путевые очерки, корреспонденции (серьезные), печатал анекдоты, мелочи. Стиль повестей и рассказов Круглова, как и многих других авторов обоих списков, носит в себе те же черты эпигонской романтической «эмоциональной» прозы. Короткие рассказы и «новеллы» Круглова, приближающиеся по типу к рассказу-сценке, отличаясь от его повестей и других рассказов большей простотой авторской речи, не обнаруживают, однако, сходства с атрибутируемыми рассказами. В одном из рассказов встретился редкий случай ситуации, сходной с ситуацией «Ревнивого мужа и храброго любовника» – герой подслушивает, что делается в комнате, «вход в которую ему строжайше запрещен» («В ожидании результатов». – «Новости дня», 1883, № 57, 26 августа). Если бы Круглов имел какое-то отношение к атрибутируемому рассказу, сходство ситуации должно было бы дать хотя бы минимальные языковые совпадения (в рассказах Чехова они существенны). Но в рассказе Круглова ни в порядке следования смысловых единиц, ни в синтаксисе не обнаруживается никаких параллелей с «Ревнивым мужем». — 168 —
|