|
На улице послышался звук автомобильного гудка и пыхтение. Прошла минута, и пыхтение послышалось уже на пороге комнаты, будто автомобиль взобрался по лестнице. Пыхтел Клинков, отчасти от быстрых прыжков по лестнице, отчасти от важности. – Получил твою записку, – сказал он, обнимая Подходцева. – Это правда, что ты уезжаешь? Куда, голубчик? – Ко всем чертям, – сурово сказал Подходцев. – Скажи, пожалуйста, зачем ты приехал на автомобиле? Друга своего потопить хочешь? – Что ты?! Почему? – Да ежели хозяин моей комнаты увидит, что гости приезжают ко мне на автомобиле, ведь он вдвое будет драть за комнату?! – Наоборот: он откроет тебе широкий кредит, а кредит, братец ты мой, двигатель торговли и коммерции. Подходцев саркастически усмехнулся. – Ты уже и это знаешь?.. Автомобиль собственный? – Да. По случаю купил. Если ты хочешь, он в любую минуту в твоем распоряжении. – Спасибо. Когда мне понадобится почистить брюки, я одолжу его у тебя. – Как так?! – Возьму немного бензина. По-моему, это единственный для меня способ пользоваться твоим автомобилем. – Какой у тебя сердитый тон, – прошептал Клинков, отворачивая в сторону опечаленное лицо. – Ты как будто не тот. – Ах, милый мой, надо же кому-нибудь делаться не тем. Вы оба остались теми… приходится мне меняться. – Мы теперь оба больше тебя любим, чем ты нас, – с детской улыбкой сказал Клинков. – Мы как раз недавно вспоминали тебя с Громовым и нашли, что ты круто изменился. Ты как будто даже уклоняешься от встреч с нами… – А что же мне делать? – Что? А мы как раз проектировали с Громовым: я оставлю дома все свои деньги, Громов всю свою жену, забираем тебя и идем в наш старый притон «Золотой Якорь»; там принимаемся уничтожать шашлыки и знаменитый салат из помидоров. Вино, для экономии, захватим, как прежде, с собой из дому и будем пить, вынимая его тайком из кармана. – Тссс, ребята! Искусственное удобрение! Это не то. Выпивая это контрабандное вино, ты не забудешь, конечно, о том, что можешь в любую минуту потребовать дюжину французского шампанского; Громов не забудет, что дома ему этот знаменитый салат приготовили бы во сто раз лучше. К чему же эта комедия? – Подходцев! Как тяжело все то, что ты говоришь!.. – Даром ничто не дается, – усмехнулся Подходцев. …Судьба Жертв искупительных просит. Чтоб одного возвеличить, она Тысячи слабых уносит. Ты возвеличенный. Я – слабый. Вот меня черти и уносят. — 138 —
|