|
Я поприветствовала этого мужчину и села напротив него на нагретый металлический складной стул. Он ничего не произнес, кроме своего имени. Я начала смотреть на его прошлую жизнь, большую часть которой он провел на полу какого-то грязного подземелья. Он занимался сексом с каким-то парнем, который бичевал его. Его следующая жизнь была не намного лучше. По сути, в каждой его жизни я видела образы, показывающие садомазохистские пытки, которым он подвергался как сексуальный раб. Я попыталась посмотреть лишь на пару жизней, но мне этого было достаточно. Затем я увидела этого мужчину в образе мальчика, которого его отец нещадно избивает на кухне. И этот мальчик был одет во вполне современную одежду. После этого я увидела этого мужчину снова взрослым, также в современной одежде, но на этот раз с ним был ребенок Потирая свою промежность рукой, мужчина просил этого ребенка слезть со своего велосипеда. Затем передо мной появился образ еще одного ребенка, моложе предыдущего, который плакал, когда этот мужчина расстегивал его штаны. И тут я внезапно и отчетливо поняла, что провожу сеанс для педофила. В тот момент я сделала единственную логическую вещь, которая пришла мне в голову. Я тихо запаниковала. Затем я заземлила себя. И рассказала мужчине обо всем, что видела. Я не упустила ни одной подробности, и он не проронил ни единого слова. Когда у меня закончились слова, повисла тишина, и я стала молиться Богу или кому- то еще, чтобы он помог мне узнать, как быть дальше. Секунды превращались в минуты, и тут я, наконец, спросила мужчину, хотел бы он, чтобы я посмотрела на те действия, которые он должен предпринять, чтобы помочь себе и своему положению. Он не ответил. Я впервые за сеанс открыла глаза и повторила вопрос. Он на мгновение поднял глаза, и я увидела в них благодарность. Он утвердительно кивнул головой. Я закрыла глаза и мысленно создала резервуар для просмотра. После этого я соединила его с Богом кабелем золотистой энергии и снова стала усердно молиться, прося, чтобы в этой розе появился ответ. Ответ, который не только бы помог этому мужчине, но который бы не дал ему’ больше насиловать дегей. Сначала я увидела образ маленького ребенка, который разговаривает со своей матерью и с полицейским. Казалось, что уже проводится какое-то расследование. После этого я увидела образ церкви. Этот мужчина входит в церковь и разговаривает с пастором, лицо которого принимает озабоченный вид. Я поняла, что этот мужчина чувствует себя с пастором, или духовным наставником, лучше, чем с любым другим врачевателем. — 173 —
|