|
Потом изволил позвать императрицу, которая осталась одна у его величества до 4 часов вечера». Между тем императрица утверждает: «Мы оставались одни до 7 часов вечера с 4-х часов, когда он мне сказал, чтобы я его оставила, т. к. приближается действие лекарства. Я ему сказала: «Я вас увижу?» «Да, сегодня вечером». Но так как он не присылал за мной и позже 9 часов вечера, я велела позвать Виллие, который мне сказал, что лекарство подействовало хорошо и что он после заснул и еще спит. Виллие начал весело болтать, наконец, я ему поручила сказать, если он увидит его по пробуждении, что поздно и что ложусь спать». 10 ноября Волконский сделал в своем дневнике следующую запись: «Государь проводил ночь изрядно, но к утру сделалось хуже. В 8 часов принял шесть слабительных пилюль, в 11 часов утра, вставая с постели за нуждою, получил обморок и весьма ослабел. Во весь день продолжался жар, к вечеру сделался сильный пот и забывчивость, от чего мало уже и почти совсем не говорил». Эти строки Волконского резко расходятся со словами императрицы: она подтверждает, что императору днем было нехорошо, но к вечеру, то есть именно тогда, когда, по словам Волконского, государь впал в «забывчивость» и «почти совсем не говорил», по ее словам: «Переменив белье, он послал за мною; он лежал на диване в своем кабинете и выглядел поразительно хорошо сравнительно с тем, как он выглядел днем». Эти слова убеждают в том, что утверждение Волконского не соответствует истине. Что касается лейб-медика, то 10 ноября он пишет следующие весьма знаменательные строки: «Начиная с 8 числа я замечаю, что что-то такое другое его занимает больше, чем его выздоровление, и беспокоит его мысли». Между прочим, в «Истории болезни» (неизвестного автора) за то же число даются сведения, идущие вразрез со словами Волконского и императрицы, но зато в известной степени подтверждающие мнение Виллие, о том что государь был чем-то озабочен: «Ночь была нехорошая, но утром 10-го последовало улучшение. У императора в обращении к докторам вырвались такие слова: надо считаться с моими нервами, которые слишком расстроены и без того, лекарства расстроят их еще больше». Записки императрицы за 11 ноября подтверждают улучшение здоровья государя и заканчиваются так: «Около пяти часов я послала за Виллие и спросила его, как обстоит дело. Виллие был весел, он сказал мне, что у него (императора) жар, но что я должна войти, что он не в таком состоянии, как накануне». Запомни, читатель, это число — 11 ноября. Именно на этом дне записки императрицы обрываются! — 111 —
|