Правдивая история завоевания Новой Испании

После мессы Кортес ушел к себе, а мы, его обычная свита, а также великие касики последовали за ним. И начался дружеский разговор. Старый Шикотенкатль от имени всех касиков просил принять подарок и на разостланную циновку положил пять или шесть кусочков золота, несколько камней и несколько кусков полотна, всего на какие-нибудь 100 песо. "Знаю, Малинче, - сказал слепец с улыб­кой, - что эта наша нищета мало радости тебе создаст, но все ведь у нас отняли коварные мешики, и ты смотри не на цену подарка, а на сердце дарящего". Но Кортес с великой сердечностью взял эти жалкие приношения и сказал, что они ему дороже целой горы золота. Много других теплых слов ска­зал он и окружил касиков знаками внимания и почтения.

Тогда старый Шикотенкатль начал вновь: "Малинче! Чтоб окончательно увериться в нашей дружбе, прими еще один дар от нас: мы решили дать тебе наших дочерей, чтоб они были вашими же­нами и чтоб у нас с вами выросло общее потомство. Мы хотим слиться со столь храбрыми и добрыми людьми. У меня самого красивая дочь, девушка, ее я предназначаю тебе". То же сказали Машишкацин и другие великие касики, сопровождая свое предложение многими дружескими обещаниями... Шикотенкатль целый день провел с нами, и так как он ослеп от старости, но хотел иметь точное пред­ставление о Кортесе, он руками ощупал его волосы, лицо, бороду и все тело.

Кортес растроганно благодарил за высокую честь и мельком спросил падре Ольмедо: не пора ли теперь потребовать от них уничтожения идолов и кровавых жертв; ведь из страха перед мешиками они пойдут на все.

Но тот советовал не спешить, пока не найдется предлога, например, когда, они приведут к нам своих дочерей.

Впрочем, уже на следующий день приведены были пять девушек, очень красивых, богато одетых, все дочери или племянницы самых главных касиков. Кортес опять благодарил, но просил пока что оставить их еще в отчем доме. На изумлен­ный вопрос касиков Кортес ответил дли­нной, красивой ре­чью, где указал, что сперва всей Тлашкале придется отка­заться от идолов и восславить Истин­ного Бога Нашего Сеньора и Его Матерь Нашу Сеньору Санта Марию, изо­бражение которой он тут же показал им; уверял он их так­же, что они вскоре поймут и всю выго­ду такой замены, ибо Бог даст им здо­ровье и удачу, а по­лям - хорошую по­году и урожай; их же проклятые идолы лишь дьяволы, а посему не могут дать, а лишь отнять, не спа­сти, а погубить... Все это, от слова до сло­ва, быстро и уверен­но переводили до­нья Марина и Агиляр, ибо подобные речи были за обычай и повторя­лись при всякой воз­можности6.