Исследование истории. Том II

2. Цивилизация как регресс

Мы постарались понять, как выглядит история, если отказаться от нашей современной западной привычки рассматривать историю церквей с точки зрения истории цивилизаций и встать вместо этого на противоположную точку зрения. Это привело нас к тому, что мы представили цивилизации второго поколения в качестве увертюр существующих высших религий и тем самым стали рассматривать эти цивилизации не как неудачи, отмеченные клеймом надломов и распадов, но как удачи на основании того, что они помогают этим высшим религиям родиться. На основании этой аналогии цивилизации третьего поколения, по-видимому, можно рассматривать как регресс относительно высших религий, возникших из руин цивилизаций предшествующего поколения. Ибо если мирское поражение этих ныне исчезнувших цивилизаций должно судить по достижению их духовных результатов, то тогда мирские достижения живых цивилизаций, вышедших из своих церковных куколок и начавших жить своей собственной новой мирской жизнью, должно судить с точки зрения тех условий, которые они сумели создать для жизни Души. А этот результат явно противоположен.

Если для проверки справедливости этого тезиса взять появление современной западной обмирщенной цивилизации из средневековой Respublica Christiana, то мы можем разъяснить этот вопрос на основании нашего исследования, проведенного в первой части данной главы, приведя в качестве свидетельств слова, смысл и употребление которых подверглись изменению. Мы можем начать со слова «клирик». Наряду с «клириком как духовным лицом» у нас есть простой светский клерк, который в Англии выполняет подсобную конторскую работу, а в Америке прислуживает за прилавком магазина. Слово «обращение» (conversion), которое некогда подразумевало обращение Души к Богу, теперь более знакомо в таких контекстах, как конверсия (conversion) угля в электрическую энергию или превращение (conversion) трехпроцентных акций в пятипроцентные. Мы редко слышим об «исцелении души», зато постоянно слышим об «исцелениях» тела при помощи лекарств. «Святой день» (holy day) превратился в «день отдыха» (holiday). Все это означает лингвистическую деэтерификацию, которая только символизирует обмирщение общества.

«Фридрих II[470] был подопечным и учеником великого Иннокентия[471], основателя Церкви как государства. Он был мыслящим человеком, и мы не должны удивляться, обнаружив в его понимании Империи образ Церкви. Все Итало-Сицилийское государство, которое папы жаждали заполучить в качестве наследства апостола Петра, превратилось, так сказать, в наследство Августа для этого одаренного монарха, пытавшегося освободиться от светской и интеллектуальной сил, смешанных в духовном единстве Церкви, и построить основанную на них новую империю… Давайте поймем все значение Итало-Римского государства Фридриха: мощного панитальянского феодального владения, которое на короткое время объединило в одном государстве германские, романские и восточные элементы. Сам Фридрих, император мира, был великим сеньором и великим тираном этого владения, последним из тех государей, носивших корону Рима, чей императорский титул не только соединялся с германским королевским, подобно Барбароссе, но также и с восточно-сицилийским деспотизмом. Осознав это, мы поймем, что все тираны Ренессанса — Скала и Монтефельтро, Висконти, Борджиа и Медичи — вплоть до мельчайших черточек являются сыновьями и наследниками Фридриха II, диадохами этого “второго Александра”»112.