Падение Теночтитлана

Монтесума внимательно выслушал Кортеса, а затем ответил:

– Малинцин! То, что ты говорил о своем боге, я уже слышал раньше от моих людей, посланных к тебе на берег моря. Знаю я и о кресте, так как ты всюду и везде водружал его. Мы не возражали, так как и ваших богов считаем такими же добрыми, как и наших. С незапамятных времен мы молимся нашим богам, так как они тоже сотворили мир. То, что ты мне рассказал об этом, очень напоминает рассказы наших жрецов о сотворении мира. Право, не стоит об этом толковать…

Далее Монтесума добавил:

– Мои предки не были первыми обитателями этой земли. Они поселились здесь лишь несколько веков назад. Привел их сюда великий Кецалькоатль. Он дал им законы, а потом удалился в страны, где восходит солнце. Но, уходя, он объявил, что вернется сам или пришлет своих потомков, которые и будут владеть Мексикой. Удивительные подвиги испанцев, их белая кожа и многое другое говорит о том, что они и есть «люди с Востока», о которых пророчествовал Кецалькоатль. И если я однажды противился вашему приходу в столицу, то лишь потому, что народ боялся вас и рассказывал всякие небылицы. Теперь я вижу, что ваш государь, проживающий за морем, – самый могучий и самый справедливый из всех владык. Я признаю его власть. Вы – его послы, и потому каждое ваше желание должно исполняться, как мое собственное.

Услышав такие речи, Кортес окончательно убедился, что Монтесума находится во власти фантастических суеверий. Можно, следовательно, продолжать разыгрывать роль исполнителя воли мифического Кецалькоатля, то бишь Карла V. Ведь Монтесума никогда не узнает, что он, Кортес, не только не посол испанского короля, но лишен даже полномочий губернатора Кубы Веласкеса.

Дворец

Побывав во дворце Монтесумы, испанцы ближе узнали многие стороны жизни повелителя ацтеков.

Число слуг и придворных, призванных выполнять его малейшее желание, превышало, включая личную охрану, тысячу человек. Все они жили при дворе и кормились из дворцовой кухни.

Те избранные слуги и придворные, которые имели прямой доступ к Монтесуме, должны были уметь сжато, в нескольких словах, передавать суть дела, по которому к нему обращались.

Монтесума с ними почти не разговаривал, – он лишь выслушивал донесения и давал приказания.

Смотреть на Монтесуму было строжайше запрещено, так же, как и поворачиваться к нему спиной. Уходя, посетитель пятился к двери, отвешивая положенное количество поклонов. Даже самые знатные лица, чьи шлемы изображали головы орлов, волков, ягуаров, перед входом к Монтесуме снимали с себя головные уборы и все другие украшения и драгоценности.