|
К этому времени к Новгороду-Северскому неспешно подошла царская армия (25 тыс. воинов, а вместе с боевыми холопами — не меньше 40 тыс.). Во главе стоял князь Фёдор Мстиславский — человек родовитый, но не полководец. Войско самозванца (около 10—12 тыс.) попало в клещи: спереди — огромная армия Мстиславского, сзади — Басманов в Новгороде-Ссверском. Решили атаковать сильнейших. Тут крылатые гусары оправдали славу лучшей в мире конницы. Они разбили полк правой руки годуновцев и, прорвавшись к командной ставке, захватили главное знамя. Мстиславского сбили с коня и несколько раз ранили. На этом успехи гусар кончились — стрельцы их отразили, некоторых взяли в плен. Но московские воеводы отвели полки с поля боя. Ещё хуже было в станс победителей. Наёмники потребовали выдать жалованье вперед.«Дмитрий» отвечал, что таких денег сейчас нет, и обещал выплатить в ближайшее время, но «рыцарство» не унималось — грозило немедленно уйти в Польшу. Пан Ежи тоже объявил, что ему надо домой — у него расстроилось здоровье и, как сенатору, ему пора на сейм. Вечером «Дмитрий» тайно выплатил деньги лучшей роте. Наутро об этом узнали другие, вспыхнул мятеж. Наёмники стали грабить обозы, подступили к «Дмитрию», сорвали с него соболью ферезь[52] (её потом выкупили за 300 злотых). Один крикнул: «Ей-ей, ты будешь на коле!» — «царевич» дал ему в зубы. Это мало помогло, «царевич» ходил от роты к роте, просил именем Христа, «бил челом», «падал крыжом», умолял не уезжать. На сторону «Дмитрия» встали иезуиты. Кончилось тем, что 1500 поляков остались с «царевичем», а 800 ушли с Мнишеком в Польшу. Но где убыло, там и прибыло: к Дмитрию подошла подмога — конные запорожцы. Теперь он имел 15-тысячное войско. Получила подкрепления и московская армия — численность се достигала 60 000—70 000. Прошли стычки передовых отрядов, где годуновцев разбили. «Дмитрий» собрал совет, что делать дальше. Мнения разделились, и «царевич» решил наступать и дать бой. Армии сошлись вблизи села Добрыничи. «Царевич» подал личный пример. С обнаженной саблей он скакал впереди одного из отрядов. Конница наступала двумя крыльями — на левом шли поляки и русские конники, на правом — запорожцы. В тылу остались пешие донцы с пушками. Поначалу поляки потеснили московскую конницу, та поддалась, открыв простор для стрельбы стрельцам и немецким мушкетерам. Грянул залп из 16 тыс. ружей, и все окуталось дымом. Первыми побежали запорожцы. «Дмитрий» зарубил нескольких, но остановить бегство не смог. Побежали и польские рыцари. На месте остались донцы, принявшие главный удар и почти все погибшие. Семь верст преследовали годуновцы воинство «Дмитрия». Сам он ушел чудом, конь под ним был ранен, он пересел на лошадь князя Мосальского и остановился, лишь достигнув Путивля. Разгром был полный — полегло более шести тысяч сторонников «царевича». Взятых в плен тут же вешали. Пощадили знатных поляков — их отправили в Москву на поругание. — 66 —
|