Мифы и факты русской истории

Строит Питер-град

На немецкий лад.

Бреет он князьям

Брады, усие, —

Как не плакаться

Тут над Русию?..

Дьяка хватает молодой стрелец и доставляет в Петербург пред государевы очи. Узнав, что дьяк позорил его в кабаке, Пётр разгневался:

«Ну, — сказал тут Петр, —

Вылезай кось, вошь!»

Космы дьяковы

Поднялись, как рожь.

У Петра с плеча

Сорвался кулак...

И навек задрал

Лапти кверху дьяк.

В следующей зарисовке поэт рассказывает о кручине Петра — боязни за будущее страны и его города. Он посылает Лефорта в Амстердам передать всем от Петра поклон и сказать, что «в страшной доле он за родную Русь»:

«Помирать боюсь,

Да и жить не рад:

Кто ж теперь блюсти

Будет Питер-град?»

Царю снится встающий средь местных болот и туманов погибший трудовой народ. Мертвецы грозят сквитаться с ним после смерти:

«Потому что ты

Был собачий сын.

Поблажал ты знать

Со министрами.

На крови для них

Город выстроил».

Пётр умирает. Умер последний умный царь; теперь гибель царизма неотвратима:

Но с того вот дня

Да на двести лет

Дуракам-царям

Прямо счёту нет.

Последующие зарисовки поэмы посвящены Гражданской войне. Война заканчивается победой трудового народа; победители празднуют победу в граде Петра; ночами здесь бродит его тень — «грозно хмурится» (по другой версии — «и дивуется»):

Бродит тень Петра,

Грозно хмурится

На кумачный цвет

В наших улицах.

Если умерить классовый задор поэта, ещё полного эмоций Гражданской войны, то поэма, слабая для Есенина, выглядит как пролог сталинской мифологии о Петре.

6.6. ПЁТР I В МОЛОДОЙ СТРАНЕ СОВЕТОВ

Спор о Петре в 1920-е гг. Большевики плохо относились к истории царской России, но Петру делали скидку за то, что, ломая старые московские нравы, он приближал Россию к европейскому капитализму, за которым следует социализм. В 1918 г. Ленин писал: «...Пётр ускорял перенимание западничества варварской Русью, не останавливаясь перед варварскими средствами борьбы против варварства». По мнению историка марксиста Михаила Покровского, Петра можно считать «первым представителем здесь [в России] абсолютизма в западноевропейском смысле слова». Он же призывал не идеализировать реформы Петра:

«Тем, кто любит сравнивать революционную (по форме она была таковой) ломку Петра с разгромом старого режима нашей революцией, не мешает почаще вспоминать, что революция повысила благосостояние широких масс, и это нашло себе наглядное выражение в понижении смертности, тогда как "революция" Петра страшно понизила это благосостояние и повела к колоссальному увеличению смертности и уменьшению населения почти на 20%».