Подобному объяснению прямо противоречит, например, тот факт, что после родов подавляющее количество женщин проходят период абсолютного равнодушия к сексу. Хотя, казалось бы, все должно быть наоборот: в это время и мать, и дитя нуждаются в усиленном питании, а следовательно и в том, чтобы самец именно в этот период приносил «антрекоты» домой, а не к другой самке. Да и среди животных весьма немало примеров, когда самец после появления потомства продолжает заботиться о нем и о самке, не вступая с ней ни в какие половые контакты. И вообще подавляющее большинство животных видов вполне обходится без круглогодичного секса и вымирать из-за этого не собирается. Так что очевидно, что приведенная выше версия никуда не годится… Можно было бы списать это отличие человека на очередную «причуду природы» (тем более, что у некоторых животных, хотя и вовсе не близких наших родственников, оно тоже есть), если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что имеет место своеобразная «инверсия» – женщина способна к оплодотворению в тот период, который находится на противоположной стороне цикла от так называемых «критических дней» (или менструации, если использовать медицинский термин); в то время как у всех высших млекопитающих оплодотворение происходит тогда (и только тогда!), когда наступает именно «период течки»!.. Подобная инверсия уже не вписывается ни в какие эволюционные рамки. Однако и «самцы» не избежали перемен. Например, для человекообразных обезьян характерна некоторая стандартизация длины полового члена: у гориллы она составляет 3 сантиметра, у орангутанга – 4, у шимпанзе достигает 7-8 сантиметров). Некоторые различия есть, но они незначительны. А у человека встречаются экземпляры как совсем «шимпанзоидной» длины, так и вчетверо больше. Но главное: у приматов даже столь короткий член в эрегированном состоянии поддерживается специальной пенисной костью, которая у человека отсутствует. Почему столь «выгодный» элемент исчез в ходе эволюции?.. Никакой логики в этом нет. Более того. Отсутствие этого элемента в мужском организме компенсировано наличием у человека принципиального иного механизма эрекции, для чего в ходе эволюции требуются серьезные изменения уже даже на морфологическом уровне (то есть на уровне строения внутренних органов и тканей – появление пещеристого тела и т.д. и т.п.)… Естественно, физиологические особенности не могли не отразиться и на поведенческом уровне. Например, люди способны совокупляться не только круглый год, но и в чрезвычайно разнообразных позициях. И это нельзя списать на «тягу к экспериментам» в сексуальной сфере – само строение половых органов у приматов не позволяет им подобных вольностей. Даже так называемая «миссионерская позиция» (лицом к лицу) для приматов просто физически исключена. А уж если вспомнить про «Камасутру», то и говорить вообще не приходится… — 176 —
|