От такой логики у меня закружилась голова. Передо мной в женском обличии стоял конченный дегенерат.. Я только махнул рукой и молча занялся своим делом. «Неужели она такой родилась? - думал я. - Этого не может быть. Дети, как правило, намного чище взрослых. Значит, девочку сломали и превратили в урода. Теперь для неё всё материальное не просто стало смыслом жизни, ради чего она живёт, но возможно и нечто большим. Что-то вроде Бога, которому она и днём, и ночью молится. Безумие, опять безумие! - думал я тогда об увиденном. - Но кто мне объяснит, как можно, навязывая человеку ложные ценности, свести его с ума? Почему происходит такое? И кто в этом кошмаре заинтересован?» Глава 4. Голос северного сияния К этому вопросу я вернулся через много лет, когда поздней осенью в одиночку мне пришлось пешком пересечь эвенкийское плоскогорье и отыскать среди хаоса гор и лиственничной тайги скит старика Чердынцева. Человека, который не только хорошо знал И.В. Сталина, но и четыре года, когда Иосиф Виссарионович находился в Турухан- ской ссылке, был ему проводником, другом и наставником... Никогда не забыть то время, когда начался наш долгий разговор на волнующую меня тему. Стояла середина января. Температура упала до минус шестидесяти трёх градусов. За стенами маленькой таёжной избушки то и дело раздавался треск лопающихся от мороза деревьев. Накинув на плечи оленью кырняжку*, я собрался было отправиться за очередной охапкой дров. Но не успел я подойти к двери, как хозяин скита остановил:
Я кивнул своему новому учителю и вышел на морозный воздух. От низкой температуры захватило дыхание. Хоть я и привык к недостатку кислорода, но голова всё равно кружилась. Постояв несколько секунд и приведя дыхание в порядок, я направился по привычке к поленнице дров. Но, вспомнив просьбу старика, остановился и, подняв голову, стал любоваться зелёным шлейфом небесных всполохов. Они стояли прямо над головой, их мертвенно бледный свет освещал окаменевший на нестерпимом морозе мир Среднесибирского плоскогорья. — 25 —
|