Гунны

Так или иначе, совместными усилиями молящихся горожан и армии Аэция Орлеан выстоял.

Решающая битва состоялась на расположенной в сравнительной близости от города Мавриакской равнине, называемой также Каталаунскими полями. «Этот кусок земли стал местом битвы бесчисленных племен. Здесь схватились сильнейшие полки с обеих сторон…» – пишет Иордан. Он сообщает и размеры равнины: по его словам, если перевести галльские меры длины в современные, она простиралась на 225 километров в длину и на 157,5 километра в ширину[605]. Если верить Иордану, равнина эта покрывала всю современную Шампань, и где именно сошлись войска, остается неизвестным. Некоторые современные историки считают, что это произошло к западу от города Труа и левого берега Верхней Сены[606].

Исидор пишет: «Множество знаков на небесах и земле предвещало эти события, чудеса предваряли жестокую войну. Постоянно случались землетрясения, луна потемнела на востоке, а с запада появилась огромная комета и была видна некоторое время. На севере заалели небеса, предвещая кровь и огонь, их перечеркнули сверкающие линии, будто золотые копья»[607].

Аттила, как мы уже знаем, вопросил гадателя, и тот, осмотрев внутренности жертвенных животных, предрек поражение ему и гибель верховному вождю противной стороны. «Аттила же, – как пишет Павел Диакон, – решив, что это означает гибель Аэция, смерти которого он так жаждал, не усомнился вступить в битву, надеясь уничтожить Аэция, храбро стоявшего на пути его начинаний, даже ценой гибели своих людей»[608].

Трудно сказать, насколько прав был Павел, приписывая Аттиле такие помыслы. С Аэцием он был дружен, вероятно, с детских лет. Надо полагать, оба знатных подростка играли вместе, когда Аэций был заложником у Руа. Потом Аэций отослал к Аттиле своего сына. Аттила выступал его союзником в войнах, которые вела империя. Полководцы обменивались подарками и оказывали друг другу мелкие услуги… Когда Аттила захватывал земли Восточной империи, Аэций, будучи сановником и полководцем Запада, соблюдал нейтралитет. Теперь друзья впервые оказались по разные стороны фронта.

Битва на Каталаунских полях состоялась, вероятно, в июне 451 года[609]. Она описана многими средневековыми историками[610], но ближе всех к первоначальному источнику стоит, вероятно, Иордан. Говоря об Аттиле, Иордан очень часто ссылается на Приска. Надо думать, что битва на Каталаунских полях тоже описана им с опорой на не дошедшие до наших дней тексты Приска и, возможно, Кассиодора. Сам Приск в этой битве, конечно, не участвовал – времена, когда любой римлянин считал своим долгом отслужить в армии, давно ушли в прошлое, теперь на поля сражений выходили только профессиональные военные и варварские союзники и наемники. Но Приск как дипломат, конечно же, имел доступ к достоверным источникам информации, а как писатель был человеком тщательным и беспристрастным (чему свидетельством сохранившиеся отрывки его записок). Поэтому предоставим слово Иордану[611].