Древний Египет

Покорение Нубии в значительной степени облегчило царям жизненную задачу для Египта — регулирование Нила. Ещё Аменемхет говорил: «Я умножал пшеницу и любил бога ячменя; Нил был благосклонен ко мне». Заботы о Фаюме также находятся в связи с этим. Помимо желания и здесь создать плодородную область, новый ресурс для короны, работы над Меридовым озером с его сооружениями также имели задачей регулировать разлития Нила. Особенно оставил по себе здесь память энергичный Аменемхет III, давший своё имя своему огромному поминальному храму «Лабиринт» (от его тронного имени Нимаатра); он здесь потом, ещё в эллинистическое время, почитался, как бог с именем Прамаара — Пер-о — фараона (Ни) мар-ра.

Энергичные усилия и планомерная деятельность царей XII династии достигли цели — Египет пользовался редким благосостоянием; все стороны жизни достигли блестящего развития, а ко времени Сенусерта III власть царя была уже столь же безусловна, как во времена VI и V династий; о феодалах мы уже больше не слышим и их богатых гробниц больше не находят. Литература и искусство эпохи Среднего царства могут быть названы классическими, они были образцами для последующих времён; памятники письменности этой поры изучались и переписывались в школах много веков спустя и до нас дошли не только в копиях, сравнительно близких ко времени появления, но и в школьных тетрадках эпохи Нового царства и в отрывках, помещённых в гробницы, как любимое при жизни чтение умерших. Мы можем составить себе представление о литературных вкусах и духовных запросах этого времени. Язык отличается грамматической правильностью, но высокопарен и искусствен, выражения изысканны иногда до невразумительности; это называлось «хорошей речью». Египтянина, пережившего треволнения переходного времени, видевшего крушение строя Древнего царства, казавшегося незыблемым, упадок заупокойных культов и социальные перевороты, волновали проблемы религиозного, политического, морального характера. Ответы на его искания мы находим во многочисленных памятниках, которые Гардинер считает занимающими то же место в египетской мысли и литературе, какое диалоги Платона имеют в греческой, причём иногда и здесь проведена диалогическая форма. Так, отягчённый житейскими невзгодами и разочарованный в людях неудачник беседует со своим духом о самоубийстве, заупокойном культе, его необходимости или тщете, о превосходстве смерти над жизнью, ибо с богами быть лучше, чем с людьми. В похвалу смерти пели иногда и при погребальных пиршествах. «Я слышал песни, в которых возвеличивается земное и уничтожается загробное. Зачем это? Земля вечности праведна, истинна, чуждая ссор и вражды»… «Как велико благо соединиться с владыками вечности… и быть с глазу на глаз с богами, которым служил и которые готовы принять душу…» В других случаях, в подобных песнях высказываются неправоверные мысли о тщете загробных чаяний и советуется пользоваться жизнью и её благами… Жрец-патриот беседует со своим сердцем о безотрадном положении отечества и ищет у него утешения… Какие-то мудрецы, выдавшие свои произведения за писания визирей Древнего царства Птаххотепа и Кагемни преподают молодому поколению, с разрешения царя, утилитарные правила хорошего тона, способные обеспечить благополучие, долголетие и благоволение начальства. Целый ряд интересных памятников изящной литературы представляют собой путешествия действительные или фантастические, волшебные сказки и т. п. Приключения вельможи Синухата в Азии среди бедуинов облечены в автобиографическую форму; сношения с Пунтом вызвали к жизни фантастический рассказ о потерпевшем в Индийском океане кораблекрушение и попавшем на остров, где царит благодетельный дух в виде огромного змия; воспоминание о древних эпохах отразилось на сборнике волшебных сказок, объединённых, как в 1001 ночи и других аналогичных, литературной рамкой; скучающему Хеопсу их рассказывают по очереди его сыновья. Последняя сказка влагается в уста известного мудреца; она — уже сама действительность и повествует о рождении непосредственно от бога Ра первых царей будущей пятой династии, являющейся на смену роду Хеопса и особенно усердной в деле распространения культа своего небесного родоначальника. Процветала в это время и научная письменность, если только можно назвать наукой сборники добытых эмпирическим путём вычислений и задач в математике, рецептов — в медицине. До нас дошли медицинские и математические папирусы, частью писанные в эпоху Среднего царства, например, найденные в городе пирамиды Сенусерта в Кахуне у входа в Фаюм (московский математический задачник), частью — в более позднее время, но несомненно восходящие к этой же эпохе (например, лондонский математический папирус и лейпцигский медицинский папирус Эберса). Среди довольно примитивных математических вычислений нельзя не отметить довольно значительной точности в определении ? в окружности, в вычислении площади прямоугольных треугольников — участков поля, — в определении объёма усечённой пирамиды — эта задача уже была известна египетским математикам и решалась по той же формуле, что и теперь.