|
Неужели кто примет это за свидетельства длинных дней и ночей, которые тогда должны быть в Заполярье? А вот надо же, принимают и утверждают, что Тилак «убедительно показал, что арии жили вблизи Северного полюса». С таким же основанием известное стихотворение Александра Блока «Я ношусь во мраке» можно истолковать так, что Блок носился вблизи Северного полюса: Я ношусь во мраке, в ледяной пустыне, Где-то месяц светит? Где-то светит солнце? Вон вдали блеснула ясная зарница, Вспыхнула – погасла, не видать во мраке, Только сердце чует дальний отголосок Грянувшего грома, лишь в глазах мелькает Дальний свет угасший, вспыхнувший мгновенно, Как в ночном тумане вспыхивают звезды… И опять – во мраке, в ледяной пустыне… Где-то светит месяц? Где-то солнце светит? Только месяц выйдет – выйдет, не обманет. Только солнце встанет – сердце солнце встретит. Тилак приводит строку из гимна Ригведы «Да не накроет нас долгий мрак», и пишет: “выражение, примененное поэтом, «долгий мрак» дословно обозначает «непрерывное продление темных ночей”, что более точно ». Да, конечно. Блоку это в голову, видимо, не приходило. Все остальные примеры про «долгую ночь» такого же ранга. Это и просьба в одном из гимнов «сообщить такую силу молящимся, которая провела бы их сквозь тьму » (Тилак, естественно, читает это буквально, что это – полугодовая ночь вблизи Северного полюса), бог Агни находился «слишком долго в условиях слишком длительного мрака »… Тилак всё упорно трактует в одну сторону, слово мрак для него не имеет ни другого значения, ни другой длительности, кроме как заполярные полгода. Последующие главы книги Тилака включают подробный разбор разных вариантов санскритских слов, употребляемых переводчиками, чтобы показать, почему санскритский календарь содержит 360 дней с прибавленным для согласования месяцем, что не может относиться к Северном полюсу или Заполярью, и что консервативные жрецы храмов просто обязаны были сохранять традиции забытых лет. Правда, как сетует Тилак, почему-то не сохранили. Тилак эти традиции и искал в гимнах Ригведы, а как он искал и обосновывал – мы уже поняли. Описанный выше стиль продолжался и дальше – натяжки и упорное отсутствие других возможных объяснений. Естественно, в потоке иносказательных строф поэтических гимнов можно найти что угодно, но даже в этом случае Тилак время от времени признает, что «прямых указаний нет». Но это не мешает ему «сгибать» любые непрямые указания в сторону – опять! – длинных зорь и длинных дней и ночей. Мы уже видели, как это делается, но в последующих главах этот стиль и подход продолжаются. Опять выдержки типа «Индра отыскал солнце, скрытое в темноте » – и Тилак пишет: «явно поддерживает эту точку зрения ». То, что «Наагвы славили Индру в песнях и разбили плотно замкнутые стойла коров », – идёт туда же. — 78 —
|